Форум » Фургончик маркитантки » Час сериала, или "Кавалерия любви" » Ответить
Час сериала, или "Кавалерия любви"
Жан-Марк де Каюзак: Собственно, никакой это не сериал, а книга, купленная мной совершенно случайно. Странное название этой темы обусловлено тем, что после цитат, которые я выдавал друзьям в асе, меня попросили сделать связный пересказ, дабы все могли вкусить экзотического плода. В то же время переваривать это можно только в аптечных дозах, поскольку уже на первых сорока страницах автор с неподдельным энтузиазмом столько наворотил, что... Но, впрочем, по порядку. Буду делиться впечатлениями по мере чтения.
Ответов - 6
Жан-Марк де Каюзак: Как и положено уважающему себя историко-приключенческому роману, открывается он панорамной картиной жизни Франции в 1646 году, откуда мы узнаем о том, что Конде безуспешно осаждает Дюнкерк, страна утратила свое величие после смерти Ришелье, а королева-регентша Анна Австрийская... Но тут лучше цитатой: Королева Анна в свое время не позволявшая блистательному герцогу Бэкингэму поцеловать ее руку выше запястья и с благородным негодованием отвергавшая любовь всемогущего де Ришелье, сейчас оглашала королевскую опочивальню дикими воплями страсти, когда к ее холеному телу по-хозяйски прикасались грубые короткопалые руки Джулио Мазарини, сына безвестного итальянского рыбака... Принц Конде тоже времени не теряет. Бегло сообщив читателям о его полководческом таланте, автор повествует нам о его кровосмесительной связи с сестрой, Анной-Женевьевой. Среди прочего - брат дарит ей для ролевых игр костюм фламандки, и далее поясняется, почему именно этот наряд возбуждает принца. Однажды под Дюнкерком.... "Он взял из вазы большое краснобокое яблоко и, приветливо улыбаясь, протянул его своей нежданной гостье. Та сделала книксен, улыбнулась в ответ и с хрустом вонзила в яблоко крепкие белые зубы, даже не потрудившись взять его из рук принца. В этот миг земля вздрогнула от сильного грохота: вся осадная артиллерия, исполняя полученный приказ, била по Дюнкеркскому плацдарму. Это было настолько неожиданно и впечатляюще, что фламандка, так и оставшись с яблоком в зубах, зажала уши руками и, подбежав к кровати, склонилась над ней, спрятав голову в ворохе подушек. Принц, как был в сапогах со шпорами и с тяжелым палашом на боку, решительно подошел к ней, задрал пышные юбки и слился под яростный рев орудий с этим могучим, здоровым телом, как мифический Антей с землей, проникаясь ее живительной силой..." К слову, о принцесссе Анне-Женевьеве: "Таким был бурный роман сестры принца Конде с провинциальным увальнем де Каюзаком, убитым на дуэли герцогом де Гизом..." Странно сбылась игровая мечта лейтенанта о герцогине В один прекрасный день королева вызывает к себе Конде, чтобы прочесть ему мораль о безнравственности, тот вспыхивает и выдвигает ответные обвинения. Тут же королева обещает принцу, что вскоре он навеки расстанется со своей возлюбленной, которая станет женой короля Польши. Конде отправляется за советом к герцогу Орлеанскому, который извлекает из кустов рояль на свет Божий письмо, где посол Франции в Польше предлагает нанять для участия в боевых действиях под Дюнкерком запорожских казаков. Далее связь от меня ускользнула, но король Польши почему-то передумал жениться на Анне-Женевьеве и благословил переговоры. В конечном итоге во Францию прибывает около двух тысяч казаков во главе с Богданом Хмельницким, а Анна-Женевьева по настоянию Конде и Орлеана для отвода глаз выходит замуж за герцога де Лонжевиля (прим. - написание авторское). Самое время выйти на сцену интриганам и злодеям. Во-первых, это группа поляков, желающих лишить жизни гетмана Хмельницкого, подослав к нему наемного убийцу. Во-вторых... ну, сами понимаете, роман из времен мушкетеров, где не будет иезуитского генерала - это даже как-то несолидно. В темном-темном лесу неподалеку от иезуитского монастыря, под замшелым валуном в тени дуба находится подземный бункер, где вершатся страшные дела и плетутся ужасные заговоры. В данный момент там выясняют отношения настоятель монастыря аббат Бриар и его гость аббат Ладвеню, которого интересуют обстоятельства смерти настоятеля церкви Святого Доминика ( sic! ), аббата Мартеля. Выясняется, что Бриар узнал от бедняги некую тайну, после чего убил и закопал в лесочке, а сам вызвал к себе своих лучших агентов, мужчину и женщину... Отгоните от себя светлые образы леди Винтер и Рошфора. Здесь их будут звать в роли лучших агентов выступают некая баронесса Дювалье и граф де Вард. К ним я еще вернусь, разумеется. Тем временем Ладвеню с благословения магистра ордена упекает Бриара в подземелье, дабы вызнать, что ему все же известно, и принимает на себя руководство монастырем (а заодно и агентами). Музыка, титры, вторая серия вечером
Жан-Марк де Каюзак: Тем временем в Кале прибывает королевский посланец, бравый мушкетер, который принял оруженосца кошевого атамана Ивана Сирко (реальное историческое лицо, см. вики) за местную прислугу и велел придержать лошадь. Парень - звали его Максим - разумеется, не понял ни словечка по-французски, мушкетер замахнулся, за спиной юноши вырос, как из-под земли, сам Сирко, и дискуссия перешла на язык клинков. В ходе поединка противники проникаются уважением друг другу, и охотно прекращают его по первому приазу Конде и Хмельницкого. Проницательный читатель, думаю, не будет очень удивлен, узнав, что мушкетером этим был лейтенант д'Артаньян. Он привез письмо, в котором Мазарини приглашает Хмельницкого и Сирко со товарищи нанести ему визит в Париже. По пути шевалье размышляет об одинокой судьбе тружеников шпаги: "Как любил повторять Арамис, один из друзей его юношеской поры, лучше озорная дурнушка-мещаночка в каретном сарае, чем чопорная красавица-герцогиня в супружеской постели. А что такое жизнь без этого терпкого аромата? Д'Артаньян вздохнул и посмотрел на скакавшего рядом Ивана Сирко, в глазах которого, как ему показалось, тоже застыла грусть". Тут мимо проносится карета, кучер сбивает козу несчастной старухи-беженки, а потом огревает кнутом ее саму. Д'Артаньян устремляется сделать телесное внушение кучеру, из кареты выходит его старый знакомый граф Рошфор де Вард. Назревающей дуэли не дает состояться вмешательство спутницы графа (хотя автор ее описывает как жгучую брюнетку, лично у меня перед глазами стоит Маргарита Терехова ). Сразу же подам портреты персонажей: "Ее смуглое лицо...дышало одновременно и каким-то изощренным сладострастием, и непреклонной волей, что в совокупности вызывало не столько желание, сколько опасливый азарт игры, возникающий при виде молодой пантеры с алой от крови пастью." "... она критически поглядывала на рослого сорокалетнего самца с бездумным лицом атлета..." Граф и баронесса прибывают в иезуитский монастырь, где их принимает отец Ладвеню, в то время как таинственный генерал ордена, все время пребывающий в обличье нищего с огненным взором, слушает доклад баронессы из соседней комнаты. Возвратимся на время к Мазарини и королеве. "Кабинет Мазарини сообщался с покоями королевы потайным ходом. (...) Строго в назначенное время в этот коридор с одной стороны входил Мазарини в красной сутане и кардинальской шапке, а с другой - королева в платье для придворных балов, сверкающая драгоценностями, торжественная, как невеста в соборе. Ее сопровождала со свечой в руке доверенная фрейлина, мадам де Бове, иссохшая от неудовлетворенных желаний и полностью посвятившая себя служению своей повелительнице. (...) Примерно в середине пути, там, где потайной ход изгибался почти под прямым углом, обе процессии останавливались, затем Мазарини и Анна, двигаясь навстречу друг другу, сходились точно на острие угла коридора. Мазарини почтительно склонялся перед королевой, целовал кончики ее нервных пальцев, после чего любовники направлялись либо в спальню кардинала, либо - королевы..." Баронесса рассказывает Ладвеню о том, что под видом кармелитки из бетюнского монастыря она принесла королеве известие о смерти Кэтти, бывшей камеристки мадам де Шеврез, посвященной в некую страшную тайну, необходимость хранить которую страшно угнетает Анну. Пока Ла Порт собирается пригласить таинственную монахиню к королеве, та бесследно исчезает. Дальнейший пассаж оценит любой, кому доводилось переодеваться в купе по ходу поезда: "Баронесса Дювалье, свернув за угол дворцовой ограды, вскочила в ожидавшую ее карету и начала торопливо освобождаться от монашеского одеяния. Карета, покружив по близлежащим улицам, вернулась к Пале-Роялю, въехала во двор и остановилась у парадного входа. Из нее вышла баронесса Дювалье в нарядном платье и уверенной походкой направилась вверх по лестнице..." Графу де Варду для дальнейшего внедрения коварного плана в жизнь следовало совершить подвиг - по-быстрому соблазнить мадам де Бове ("Пупырчатое, покрытое красными пятнами лицо фрейлины напоминало тушку ощипанного цыпленка"). Ночью, когда королева отправляется к кардиналу, а мадам де Бове забывается в объятиях знойного мачо-графа, баронесса прокрадывается к опочивальне. Ну надо же, какое совпадение, в это самое время Анна и Джулио обсуждают судьбу брата-близнеца маленького короля, очевидно, не желая доставлять графу де Варду дополнительные хлопоты - несколько ночей подряд с мадам Бове дорого бы обошлись как графу, так и психике читателя. Кардинал предлагает прибегнуть к помощи казаков, которые скоро прибудут из Польши, чтобы перевезти мальчика в новое убежище. Генерал ордена приказывает Ладвеню отобрать шестерых самых лучших бойцов и организовать нападение на конвой, тем самым убив двух зайцев: заполучив двойника короля в распоряжение ордена и поссорив казаков с Мазарини, таким образом продлевая осаду Дюнкерка. Конец второй серии.
Dominique: Жан-Марк де Каюзак пишет: несколько ночей подряд с мадам Бове дорого бы обошлись как графу, так и психике читателя Аффтар... и далее по тексту. Bravissimo! Ancora!
Жан-Марк де Каюзак: Dominique Благодарю за комплимент Касаемо мадам Бове, Кривой Като, не помню, где читал, но поразился, что она была наставницей Людовика Четырнадцатого в амурных делах, за что, собственно, ее мужу и было пожаловано баронство Вот недаром говорят, короли - они все могут... Но вернемся к нашим героям. Неподалеку от лагеря казаков располагается избушка, в которой поселяется монах-связной, там также проходят совещания "засланного казачка" - одного из казацких старшин - и его руководства в лице некоего графа Дворжецкого. Тем временем графу де Варду открывается один из страшных секретов иезуитского монастыря - тренировочный зал, где под руководством сенсея бритоголового азиата Ибрагима обучаются боевым искусствам ниндзя асассины братья особого назначения. Шестерых из них вместе с графом отправляют, чтобы перехватить карету с мальчиком. После отъезда графа начинается суд над аббатом Бриаром, который вздумал было утаить от ордена такой важный секрет, как местонахождение королевского двойника. Автор радует нас полуторастраничным описанием Зала-Для-Страшных-Казней, Бронзовой Девы (у меня сложилось впечатление, что механической - так живо она двигалась) и валов с лезвиями, превративших Бриара в фарш. "Бронзовая Дева раскинула в стороны сомкнутые на груди руки, распахнула покрывало, как бы призывая стоящего рядом обнаженного мужчину слиться с нею. Но покрывало открыло взорам не грациозную плоть, а полую внутренность, сплошь усеянную длинными гвоздями с остро отточенными остриями, зловеще сверкнувшими при свете факелов." Хмельницкий, Сирко, д'Артаньян и их спутники спешат к условленному месту, откуда будут конвоировать карету, Вард следует за ними по пятам. В Амьене честная компания останавливается на том самом постоялом дворе, где двадцать лет назад Атос опустошил винный погреб. Здесь прекрасно помнят давешнюю историю и настороженно относятся к визиту мушкетера. Казаки знакомят гасконца с напитком, среди ценителей латыни известным как "aqua vitae", а в украинской традиции - оковита. "- Будьте осторожнее, - предупредил Сирко д'Артаньяна. - C непривычки наша горилка вышибает мозги почище мушкетной пули. Когда Ярош перевел ему эту сложную фразу, мушкетер спросил, что означает слово "горилка". Ярош усмехнулся, плеснул в свою ложку несколько капель из баклаги и чиркнул кресалом. Ложку вмиг охватило синеватое пламя. - Черт возьми! - восхищенно проговорил д'Артаньян, протягивая Ярошу свой пустой стакан." Двух стаканов бравому мушкетеру хватило, чтобы вырубиться, но перед самой отключкой он успел опознать в юноше, вошедшем в трактир, одного из спутников Варда, который однажды неосторожно промелькнул мимо преследуемых со своими присными. Граф де Вард, пытаясь замести следы, разделил свой отряд на две группы, и теперь кусал локти, ожидая, что преследуемые уедут из города раньше, чем его суровые иезуиты соберутся. Он посылает одного из них на постоялый двор сообщить, что д'Артаньян - беглый мятежник, которого хозяину следует задержать любой ценой. Об том, что для гасконца уже приготовлены веревки, кинжалы и отдельная комната, вызнают проницательные казаки. Хмельницкий демонстративно покидает постоялый двор, оставив д'Артаньяна проспаться и попросив о нем хорошо заботиться. Едва казаки уезжают, как хозяин велит связать мушкетера и запереть в чуланчике. "С тех времен, когда юный д'Артаньян приехал освобождать попавшего в ловушку своего друга Атоса, тринадцатилетний сын вероломного трактирщика хорошо запомнил и угрозы бешеного мушкетера, и униженную угодливость отца, когда сила оказалась уже не на его стороне, и опустошенный винный погреб..." Пепел Клааса стучал в его сердце... Ночью трактирщик и его слуга с изысканным именем Флоримон были разбужены настойчивым стуком в дверь. Конечно же, это возвратились казаки! Хмельницкий забыл свою курительную трубку и не мог за ней не возвратиться. Если кому-то эта мотивация кажется неубедительной, можно обратиться к украинскому фольклору, где в одной из песен говорится о кошевом атамане Сагайдачном, променявшем жену на табак и трубку. После тщательных поисков Хмельницкий заявляет, что трубка осталась у д'Артаньяна и требует проводить его к спящему товарищу. В общем, дело кончилось погромом и пожаром. Цитадель зла №1 уничтожена (вы еще увидите, уважаемые читатели, что сложность проходимых уровней и укрепленность цитадалей будет возрастать). Обе группы путешественников без потерь прибывают в славный город Париж. В следующей серии: наконец-то романс! А также: - коварство графа Дворжецкого; - скупость Мазарини; - хорошие манеры Хмельницкого.
Сезар де Мориньяк: Браво, господин лейтенант! Отрадно убедиться, что муза литературы, посещая Пале-Кардиналь и Его Высокопреосвященство, заодно не обделяет вниманием и гвардию. С нетерпением жду продолжения такого - не побоюсь этого слова - познавательного произведения.
Жан-Марк де Каюзак: Положительные персонажи находят приют в гостинице "Козочка" на Тиктонской улице - полагаю, все помнят прекрасную Мадлен, тщетно претендовавшую на руку и сердце д'Артаньяна. Наутро Хмельницкий и Сирко отправляются на аудиенцию к Мазарини, тот открывает встречу длинной речью о сложной политической обстановке во Франции и сопредельных государствах (спасибо, автор не стал ее сочинять и обошелся общими фразами). После чего кардинал делает казакам предложение, от которого они, как честные люди, не могут отказаться: вокруг одни интриганы, в стране нет ни одного нейтрально настроенного человека, который не использовал бы таинственного ребенка как предмет политического шантажа, и лишь приезжие, которым местные интриги до свечки, могут внушать доверие бедному прелату. Казаки соглашаются, в их честь вечером устраивается королевский прием, а днем гости столицы отправляются на экскурсию. "Сирко остановился рядом, разглядывая кольцо великолепных строений, окружавшее их. Внезапно он ощутил горячую волну, будто сильный порыв ветра швырнул ему в лицо искры догорающего костра. Сирко поднял голову и замер. На балконе соседнего дома стояла женщина. На ней было утреннее кружевное платье, небрежно открывавшее длинную шею и руки, напоминавшие застывшие струи молока, а пышная копна белокурых, с рыжинкой волос создавала мягкий фон для лица, классическую безукоризненность которого нарушали лишь лукаво вздернутый носик и несколько упрямый изгиб свежего рта. Но жаркую волну, окатившую Сирко, вызвали не эти свидетельства телесного совершенства, а взгляд огромных серых глаз, выражавших ту спокойную уверенность в сопричастности, с которой человек может смотреть на собственную руку или на мать. От этого взгляда сжалось сердце казака, а когда его смысл дошел до сознания, оно сразу же возмутилось, взбунтовалось и заставило огреть плетью ни в чем не повинного вороного." И вот на приеме, несколько часов спустя: "Внезапно, уже второй раз за сегодняшний день, Сирко ощутил ту жаркую волну, которая опалила его на Королевской площади. Он медленно, с какой-подспудной опаской повернул голову и увидел женщину, которая несколько часов назад стояла на том балконе (...) и вся она излучала надменное великолепие. Оно, казалось, существовало отдельно от серых глаз, в которых светилась необъяснимая уверенность, так поразившая казака на площади." Сеанс животного магнетизма прервал выход королевы, потом Хмельницкий удалился совещаться с Мазарини, а Сирко вышел покурить. И явственно слышит он за ближней колонной польскую речь: некто граф Дворжецкий рвется заниматься политикой, а собеседник советует ему направить энергию в мирное русло и "укротить взбалмошный нрав французской кобылы... О, да она скачет прямо сюда!" Портрет графа: "Невысокий шляхтич с кукольно-капризным лицом и пружинистой статью племенного жеребца". Как уже догадались проницательные читатели, французская кобыла, магнетическая дама и герцогиня де Ложевиль являли собой одну и ту же особу. Тщетно пытаясь обратить на себя внимание дамы, Дворжецкий обзывает казаков грязными мужланами, и не предполагая, что вот прямо сейчас ему придется за свои слова ответить. Дуэль, увы, не состоялась, ибо появился Хмельницкий, который напомнил Сирко о том, что он десь при исполнении. Зато герцогиня отстояла казачью честь, залепив графу пощечину, а после предложила Сирко проводить ее обратно в зал. С поистине кавалерийской прямотой дама приглашает казака вечером навестить ее в постели, но тот поясняет, что гордость не позволяет ему принять то, что бросается, как кость - псу. Проникшись взаимным уважением, парочка расстается. В то время как графа де Варда и его ниндзя ищут по всему Парижу, казаки без гасконца разрабатывают маршрут конвоя. "- Это и есть ваш маршрут? - спросил мушкетер, указывая на испещренный линиями и надписями лист бумаги, лежащий рядом с пистолетамию - Да, - сказал Сирко, переворачивая бумагу тыльной стороной. Д'Артаньян усмехнулся. - Сирко, вы играете в шахматы? - неожиданно спросил он, присаживаясь к столу. - Нет. - Но вы когда-нибудь видели шахматные фигуры?" Словом, тогда ностальгия овладела мною смертельно.... Течению казацкой беседы мешают вопли: "Пожар! Горим!" Пока герои отважно тушат неизвестно откуда взявшуюся кучу тряпья на лестнице, гасконец пробирается по черной лестнице на 4-й этаж, читает план и незаметно присоединяется к пожарным, твердо намереваясь сопровождать казаков даже против их воли.. Чуть позже в "Козочку" приходит некий монах, как и все герои книги - очень вовремя, чтобы услышать сюжетно важный разговор. Д'Артаньян просит Мадлен упаковать провизию, а в ответ получает иеремиаду на тему загубленной женской доли. Упоминание государственной тайны провоцирует битье посуды и требование или немедля рассказать, куда шевалье едет, или выбираться немедленно со всеми пожитками. Д'Артаньян, разумеется, предпочитает громко поведать, что везет золото из Пьерфита в Шантильи, нисколько не погрешив в части направления. Монах тут же исчезает, оставив на память о себе золотой. Продолжение следует...
полная версия страницы