Форум » Париж – жилища » Роман в письмах, или Альба лейтенанта Каюзака. 17 июля, около семи утра » Ответить
Роман в письмах, или Альба лейтенанта Каюзака. 17 июля, около семи утра
Жан-Марк де Каюзак:
Ответов - 27, стр:
1 2 All
Лапен: - Лекарь? - проохал Лапен. - Ох, сударь, так ведь все же знают: после того как лекарь кровь пустит, как раз и надо полежать... То есть если вы прикажете, я, конечно, пойду... да что там пойду - ползком поползу! Только самая настоящая боль в плече помешала Лапену немедленно растянуться на полу и показать де Каюзаку, как слуга поползет через весь город с его письмом в зубах. - Только вы не забыли, сударь, что господин барон изволил приказать, чтоб я зашел к цирюльнику? Пока цирюльник будет заниматься моим плечом, не потерялось бы ваше письмо... Так что, может, лучше его доставит кто-нибудь из ваших лакеев? Лапен готов был спорить на новую куртку, что никаких лакеев у де Каюзака нет и в ближайшем будущем не ожидается.
Жан-Марк де Каюзак: Прислуги у Каюзака в самом деле не было - пробавлялся помощью хозяйской Мартон, горничной, кухарки и прачки в одном лице, после того, как последний лакей отчаялся дождаться прибавки к жалованию и тихонько сбежал. Вообще в Париже лейтенанту хронически не везло со слугами, и он не раз вспоминал добрым словом старого Гвеноле, который нянчился с ним в детстве, а потом последовал за молодым господином в Ренн, где и помер. -Я тебе честь оказываю, - надменно заметил Жан-Марк, - а ты просишь за это приплатить? Ну-ну, Хитрюга, далеко пойдешь. Этого хватит? - он извлек из кошелька серебряную монету, так обкромсанную по краям, что купить на нее можно было столько же, как и на медяк.
Лапен: "Да, когда письмо собирались писать, ты щедрее был..." - про себя ухмыльнулся Лапен. Но на похоронно-серьезной физиономии его эта ухмылка не отразилась. - Ох, сударь, да разве же я стал бы брать деньги с друга ег светлости? Я сейчас думаю, сколько придется заплатить этой доброй женщине, здешней хозяйке, за то, чтобы смазала мне рану мазью, которая снимает боль, а то ж я и до цирюльника не дойду. И чтоб рубаху зашила поаккуратнее. Вы ж сами не захотите, чтобы ваш посланник нес письмо в драной рубахе, как будто вы его на Дворе Чудес наняли. Надо мной будет смеяться вся прислуга вашей дамы - а там, глядишь, и до госпожи этот смех докатится...
Жан-Марк де Каюзак: Шутки шутками, а в словах Лапена была известная доля правды - если он будет походить на умытого нищего, его и на мушкетный выстрел не подпустят к Пале-Кардиналь, хоть бы он приволок с собой Евангелие и на нем клялся каждому караульному, что агнец есмь, а не козлище. Каюзак задумчиво поскреб подбородок - эх, кабы Лапену ливрею цветов Брешвиля! Ну или хотя бы просто что-то не заплатанное. -Что с тобой, голодранцем делать, - махнул рукой Жан-Марк и прибавил к монете еще две.
Лапен: Лапен сгреб монеты. Нет, он не согнал с плутовской рожи выражение "вот-сейчас-помру-будете-тогда-знать!" Но теперь что-то в выражении его глаз давало надежду на то, что, может быть, беднягу еще не сегодня господь призовет к себе на небеса. - Я слушаю вас, сударь. В оба уха слушаю. А язык себе уже откусил, не извольте беспокоиться...
Жан-Марк де Каюзак: Каюзак вздохнул, не то прощаясь со своим серебром, не то мечтая о мгновении, когда прекрасная адресатка все же получит письмо от своего таинственного поклонника. -Письмо следует отнести в Пале - Кардиналь, только лучше так, чтобы вы с хозяином там не столкнулись. Найдешь там камеристку мадам де Комбале, звать ее Дениз, Дениз Кальве, ей и передашь - для госпожи. Станет спрашивать, от кого, соври, что на улице за десять су наняли, ну, придумаешь, у тебя голова варит. Понял?
Лапен: - Что ж тут не понять, сударь! Все сделаем как надо! Лапен быстро прикинул, что мазью добрая вдовушка наверняка снабдит его бесплатно, и рубаху зашьет как надо, если рассказать ей о том, как Лапен и де Каюзак плечом к плечу всю ночь защищали дверь ее жилища от шайки проходимцев, которые пытались ворваться, разграбить дом и изнасиловать хозяйку. Поверит, еще как поверит, наверняка ведь проснулась от ночного шума и подглядывала в щель меж ставнями... - Как вы сказали, сударь? Дениз Кальве? Запомним, как песню! Конец эпизода
полная версия страницы