Форум » Париж и окрестности » Всякий прогул имеет свою причину. Утро, 16 июля. » Ответить
Всякий прогул имеет свою причину. Утро, 16 июля.
Марселина де Куаньи: Простившись с приглянувшимся ей итальянцем, и проехав по мощеным булыжником дорогам еще пару кварталов, Марселина приблизилась к цели своего путешествия. Собор Нотр-Дам-де-Пари еще издали привлекал внимание своей таинственностью и мрачным величием, а химеры навевали самые причудливые фатназии. Вытащив из-за корсажа то самое анонимное письмо, которое привело ее сюда, девушка легко и изящно выпрыгнула из кареты, и оставила свой экипаж неподалеку. Это письмо было ключом к главной тайне, которая, наверняка заинтересовала и итальянского князя - а что, собственно, заставило фрейлину королевы подняться в такую рань, пренебрегая службой (или, все же, отпросившись?) и катить по пустынным улицам, ища приключений на все свои прелести? Несколько слов на латыни, начертанные неизвестным ей почерком... Некий таинственный "доброжелатель" назначал ей встречу в соборе. "Это есть тайна, от которой зависит ваша жизнь". Увы, девушка даже отдаленно не могла себе представить, что может угрожать ее жизни и спокойствию. До сих пор она не имела столь явных врагов, да и тайных... вряд ли, кому стала поперек горла фрейлина королевы, которая еще ни разу не впуталась ни в какую историю, исключая, разумеется, историю с принцем Орлеанским. Но этот скандальчик имел обыкновение случиться несколько позже... И все же, следует рискнуть, решила м-ль де Куаньи, прочитав письмо. В тот же вечер, она спросила разрешение старшей фрейлины на утреннюю отлучку, и получив свое согласие, с нетерпением стала дожидаться следующего дня. Однако, в собор она вошла с легким сердцем, даже полным азарта и любопытства - что это значит? К чему это? Почему неизвестный осведомитель решил открыть ей тайну не во дворце, где много укромных уголков, а именно здесь, в древнем храме. Она нетерпеливо осмотрелась, ища в огромном зале предполагаемого автора записки.
Ответов - 25, стр:
1 2 All
Вильардуэн: Автор записки, между тем, наблюдал за девушкой, отступив за угол исповедальни и прикидывая, с чего бы лучше начать деликатный разговор. Маркиз де Вильардуэн признавал, что является не слишком опытным шантажистом - куда более знакомо ему было положение жертвы подобной грязной игры. Что же, в условии задачки сменим опытного царедворца на девицу и получим... -Мадемуазель, - негромко окликнул Марселину маркиз.
Марселина де Куаньи: Марселина обернулась на голос, обладатель которого находился совсем недалеко – возле исповедальни. Свечи бросали огненные отсветы на лицо мужчины, и девушка готова была поклясться, что видит этого человека впервые. Впрочем, она не так давно при дворе, чтобы быть представленной всем знатным персонам Франции, а то, что автор записки относился к высшей знати, не оставляло сомнений. Что же, неизвестное ей, он может знать? Быть может, кто-то из знакомых графини де Куаньи? Или ее брата, Дальберджетти, который частенько навещал племянницу, и питал к ней особенно нежные чувства? Уважительного вида брюнет с красивым, серьезным лицом, хотя и предрасположенный к полноте. Увы, его лицо не выдавало ни мыслей незнакомца, ни его намерений… О его выражении нельзя было сказать ничего определенного, и это несколько озадачило девушку. -- Кто вы? – осведомилась, наконец, Марселина. – Я вас не знаю, ни разу не видела… - она остановилась в нерешительности, неотрывно глядя на агента, и гадая, что именно он хотел бы ей сообщить. – Вы, кажется, намеревались что-то мне сказать? – она улыбнулась, стараясь вложить в эту улыбку как можно больше искренности, хотя серьезность и сдержанность этого человека несколько настораживали ее. Если не сказать большего…
Вильардуэн: -Стойте, где стоите, - предупреждающе поднял руку тот, - я думаю, слышим мы друг друга прекрасно, а рассматривать ваше личико мне ни к чему. Я хотел бы задать вам несколько вопросов, уверяю, ответы будут небезынтересны и удивительны даже для вас самой. Скажите, мадемуазель де Куаньи, нравится ли вам служба при Ее Величестве?
Марселина де Куаньи: -- Почему же нет? - удивилась Марселина. - Находиться при дворе - это почетно, а если это двор досточтимой королевы Анны, то еще и захватывающе!.. Нет, я, разумеется, наслышана о подводных камнях, и опасностях, с которыми можно столкнуться, но... опасности и риск, некоторым образом, притягивают своей неизвестностью.
Вильардуэн: Иного ответа Вильардуэн и не ожидал - придворная жизнь была ядом и противоядием одновременно, те дни, что ему довелось провести вдали от Лувра с его суетой и порочными играми, казались маркизу разминкой перед чистилищем. -Думаю, вы были бы весьма огорчены, если бы вам пришлось отправиться в деревню, жить в скромности и простоте, не так ли, мадемуазель?
Марселина де Куаньи: Вопрос показался Марселине странным, а интонация отчего-то вызывала в ее памяти библейского змея, искушающего Еву, однако некое внутреннее чувство подсказывало юной фрейлине, что с этим человеком лучше быть откровенной. -- Не буду кривить душой, - сдержанно проговорила она, призвав на помощь все свое самообладания. - Вы правы, мсье, скромная и размеренная сельская жизнь не прельщает меня с того дня, как я увидела блеск и красоту высшего света.
Вильардуэн: -Я не сомневался в вашем ответе, мадемуазель, - в голосе Вильардуэна проскочила едва заметная насмешка, - надо думать, любовь к свету и его соблазнам - у вас в крови. Однако должен сказать, что существует большая вероятность того, что вы будете отстранены от столь любимых вами придворных развлечений.
Марселина де Куаньи: Поспешные выводы делаете, милостивый государь, о любви к соблазнам-то... Однако, верные. -- Это почему же? - удивилась Марселина, не понимая, к чему клонит незнакомец. До сих пор она считала себя девушкой хорошего рода, в скандалы не вмешивалась, ничем себя не скомпрометировала, и вдруг...
Вильардуэн: -Видите ли, мадемуазель, - задумчиво проговорил Вильардуэн, - почему-то так заведено, что дети отвечают за грехи своих родителей, в которых, казалось бы, неповинны вовсе... Однако общество не имеет никакого снисхождения к чужим злоключениям и судит лицеприятно.
Марселина де Куаньи: -- Грехи родителей? - переспросила девушка, не зная, как реагировать на сказанное. Неужели... кто-то посмел опорочить честные и благородные имена графа и графини де Куаньи? - Но... мои родители - очень уважаемые люди, и за всю жизнь ни моя мать, графиня де Куаньи, ни отец, не дали повода даже для сплетен на их счет... Клянусь, это какая-то ошибка!.. - горячо возразила Марселина, веря, что граф и графиня де Куаньи - честнейшие и благороднейшие люди.
Вильардуэн: -Никто и не пытается опорочить графа де Куаньи и его супругу, - в голосе мужчины проскользнуло некое подобие укоризны, - и я вполне согласен с тем, что это достойные, уважаемые люди... однако есть одно "но", мадемуазель. Говоря о ваших родителях, вы подразумеваете супругов де Куаньи, а я - женщину, которая в действительности произвела вас на свет Божий.
Марселина де Куаньи: Происходящее понемногу прояснялось. По крайней мере, Марселина была рада, что графиня де Куаньи действительно не замешана ни в чем дурном, хотя девушка глубоко сожалела, что эта женщина - не ее мать. Неужели, ее произвела на свет какая-нибудь горожанка, или вообще прислуга? -- И кто же эта женщина? Как ее имя? - дрожащим голосом проговорила она. - И как вы об этом узнали, милостивый государь?
Вильардуэн: Девица удивительно быстро смирилась с тем, что не является дочерью своих родителей, на мгновение у Вильардуэна даже зародилось подозрение, что ей об этом было известно задолго до их беседы. Однако смятение Марселины все же свидетельствовало о том, что она действительно не умела понятия об удочерении. -Я знаю об этом из самых достоверных источников, мадемуазель, и смею вас уверить, что это не розыгрыш иили недоразумение. Куаньи взяли вас к себе из милосердия, как подобает добрым христианам, потому что ваша матушка была женщина... малоуважаемая. Вы меня понимаете?
Марселина де Куаньи: Ну не совсем из милости, скорее, чтобы выручить попавшего в затруднительное положение брата))) -- Вы хотите сказать... что моя мать была женщиной низкорожденной? - удивилась Марселина. Удивление в ее голосе граничило с некоторым негодованием и опасением - что если этот человек намерен ее шантажировать? И что он хочет за свое молчание?
Вильардуэн: -Боюсь, даже более того, мадемуазель, - со вселенской скорбью в голосе откликнулся Вильардуэн, - даже низкорожденная, но честная и добродетельная особа заслуживает всяческого уважения от окружающих и самой преданной дочерней любви. Однако вашей матушке, вынужден сообщить, отнюдь не было присуще целомудрие и скромность, укращающие всякую порядочную женщину.
Марселина де Куаньи: Все ясно. Родила "от заезжего молодца". Впрочем, такое не так уж и редко случается, но, если разобраться... -- Может быть, эта несчастная девушка стала жертвой коварного соблазнителя из высшего общества? - робко предположила Марселина. - А тот взял жену, более подходящую ему по положению, а о той, которую подло обманул, так и не вспомнил...
Вильардуэн: -Это вполне вероятно, мадемуазель, ибо подобные прискорбные случаи, к сожалению, нередки, - вздохнул Вильардуэн, - но здесь есть маленькое "но". Обычно плоды подобной неосмотрительности не занимают высокого положения, каким господь благословил вас. В свою очередь, если считать, что ваша матушка была наивной жертвой мужского коварства, она слишком часто и охотно продолжала обманываться впоследствии, чтобы я посмел оправдывать ее в ваших глазах.
Марселина де Куаньи: Марселина знала – зачастую мужчины из чувства солидарности сваливают свою вину на женщин, и неизвестно, кого стоит обвинять в том, что сия ветреная особа встала на скользкую дорожку. В свою очередь, ей хотелось оправдать эту женщину даже в собственных глазах, но и о своей придворной карьере забывать не следует. -- Но вы не сказали мне главного. Каковы будут условия вашего молчания, мсье?
Вильардуэн: -Уверяю вас, мадемуазель, что условия нашей сделки не будут для вас обременительными, - тонко усмехнулся Вильардуэн, довольный сообразительностью девушки. - От вас потребуется сущий пустяк. Для начала, обещаете ли вы не задавать лишних вопросов и беспрекословно повиноваться?
Марселина де Куаньи: -- Обещаю, если Вам так удобнее, - согласилась девушка. Марселина поняла - спорить с этим человеком, или что-то доказывать ему, не стоит. Незнакомец не отличался лишней болтливостью, и говорил только то, что сочтет нужным. Однако, это не мешает ей докопаться до истины самостоятельно. Для себя Марселина уже решила, что в ближайшее время непременно свяжется с графиней де Куаньи, и вызовет ее на откровенность.
полная версия страницы