Форум » Париж и окрестности » "Там, где лошадь, нет нечистой силы", 17 июля 1627 года, шестой час вечера » Ответить

"Там, где лошадь, нет нечистой силы", 17 июля 1627 года, шестой час вечера

Шарль д`Артаньян:

Ответов - 59, стр: 1 2 3 All

Шарль д`Артаньян: - Разумеется. Притом красивую, - д'Артаньян тяжело вздохнул. История представлялась ему отвратительной, и от пересказа он не испытывал ни малейшего удовольствия. Бледность Шере навела гасконца на неожиданную мысль: - Вы что же, знали ее? Мадемуазель де Куаньи, если я верно запомнил. Ее убийцу еще не нашли. Впрочем, если он может свободно проникать в любые дворцы, его будет нелегко поймать… Но дело того стоит. Страшно представить, этот подлец мог пробраться в покои Ее Величества... Не призрак же он, чтобы вовсе не оставлять следов!

Dominique: – Красивую… Забывая про поручение Рошфора, юную мадемуазель де Кюинь, гвардейца и низкопробный кабак, Шере спрятал лицо в ладони, тщетно пытаясь отрешиться от чудовищного подозрения. Если эту фрейлину убил Охотник, если он мог попасть в Лувр… Господи, королева… он же вернется, он наверняка вернется, если сможет, он не сможет не вернуться, такого у него еще не было… – Шевалье, – Шере облизнул пересохшие губы и, изменяя еще одному своему правилу, отхлебнул из кружки, не чувствуя вкуса, – шевалье, скажите, вы видели труп сами? Оба трупа? Мужчина тоже был… весь в крови? Мысль о королеве сменилась другой, еще более ужасной. Если Охотник знал, как попасть незамеченным в Лувр, рано или поздно эта тайна будет куплена – тем, кто захочет убить короля. Тупо таращась на багрово-алую жидкость в кружке – в другое время он сразу прикинул бы, насколько разбавлено вино – Шере попытался собрать воедино разбегавшиеся во все стороны мысли. Да нет же, откуда Охотнику знать тайные пути в Лувр? Его просто провел сам заказчик…

Шарль д`Артаньян: - На пороге было столько зевак, что я даже не пытался пробиться к телу сквозь эту толпу… Подробности мне рассказал лейтенант королевских мушкетеров, господин де Фабре. Он там был и видел своими глазами, - гасконец по-своему понял заданный вопрос и на всякий случай добавил: - Вы можете не сомневаться, что убийства действительно произошли. Только я не могу понять, зачем… Неудивительно, что подхваченные в переходах обрывки фраз и домыслов были разом приписаны мушкетеру – встреча с последним отпечаталась в памяти д'Артаньяна куда сильнее, чем другие встречи и разговоры, произошедшие примерно в то же время. - Да еще с такой поразительной жестокостью! Не за столом будь сказано, бедную девушку попросту искромсали ножом… А вот Гартье убили одним ударом. Странно, что имея такую верную руку, убийца так зверски обошелся с несчастной.


Dominique: Кружка в руке Шере дрогнула, расплескивая алую жидкость равно на стол и на его пальцы. Механически он извлек из-за отворота рукава платок. – Шевалье… – Шере судорожно сглотнул, опустил глаза и замер: платок был черным. Охвативший его ужас приковал его к месту, стиснул железной лапой сердце, остановил дыхание. Какое еще предупреждение тебе требуется, Шере-Шери-Шеро, нож в горло? Так его не будет, охотники не убить хотят, а погоняться, проснешься ты посреди ночи и увидишь… Черный клок ткани неожиданно получил объяснение – простое и понятное, но не ставшее оттого менее пугающим: Массимо ди Валетта. Неужели это было первое напоминание, первый намек – а не пора ли тебе сходить исповедоваться, дружок, умрешь ведь без покаяния? Шере встряхнул головой, тщетно пытаясь отбросить леденящие душу мысли, когда к ним неожиданно присоединилось третье лицо – полное как позавчерашняя луна, перемазанное белилами до такой степени, что они открашивались в уголках губ, с улыбкой столь же настоящей, как и монета в три су. – Доброго вам вечера, мальчики, – воскликнула девка хрипловатым голосом, поочередно поворачиваясь то к нему, то к д’Артаньяну, и Шере сунул свою кружку в жадно подставленную руку. Девица, впрочем, интересовалась дворянином куда больше чем простолюдином и, пусть даже отхлебывая дармового вина, обратилась к гвардейцу: – Скучаете, небось?

Шарль д`Артаньян: «А женщины здесь такие же, как и вино», сумрачно подумал д'Артаньян, мысленно занося «Старую подкову» в чернейший список парижских кабаков. Его до крайности заинтересовала реакция Шере на немудреный рассказ, и он с удовольствием предоставил бы спутнику возможность разговориться, но появление девицы спутало все карты. - Скучаем, - согласился гасконец и добавил: - Смертельно скучаем. «По возможности поговорить без помех», подумал он про себя и, сообразив, что резкой отповедью может испортить вечер своему собеседнику – кто знает, может быть, девица пришлась ему по душе? – попросил без особой надежды на успех: - Подойди попозже, милая.

Dominique: Девица жеманно хихикнула, кокетливо похлопала молодого человека по руке и наклонилась вперед, давая ему возможность увидеть густо набеленные и высоко поднятые тесным лифом груди. – Так попозже здесь будет не протолкнуться, – доверительно сообщила она. – А сейчас я подешевле даже возьму. – А что, Незабудки сегодня нет? – спросил Шере. – В прошлый раз мы с ней хорошо… побеседовали. Девица обернулась так резко, что ее белесые волосы хлестнули его по лицу, обдавая его запахом дешевых духов и немытого тела. – Нет ее. Убили Незабудку.

Шарль д`Артаньян: - Как убили? – тут же переспросил гасконец, даже не дав себе труда задуматься, что между смертями фрейлины, кастелянши Ее Величества и кабацкой девки едва ли может обнаружиться какая-нибудь связь. Смертей вокруг было слишком много. И все они были дурными. Одно дело – убить пару-тройку наглецов в честной драке, и совсем другое – зарезать женщину… Отравить… - Часто у вас такое бывает? – для очистки совести уточнил д'Артаньян. Мало ли, вдруг для «Старой подковы» это дело привычное, у знающих людей недоумения не вызывающее.

Dominique: Шере мысленно поблагодарил д’Артаньяна, любезно задавшего тот вопрос, который интересовал его самого, и вновь наполнил отставленную шлюхой кружку, словно рассчитывая выпить ее самому. Девица вцепилась в бесплатную выпивку с проворством бросающейся на свою жертву кошки. – Вчера убили, зарезали. – Несколько глотков, и она снова опустила кружку на стол. – Пошли они с какими-то, а вернулась одна Телушка, шпагой, говорит, ее проткнули, вжик и все… – Шпагой? – с притворным изумлением переспросил Шере, отмечая, в каком направлении взглянула девица, упоминая подружку покойной. – Это что же, она разве из благородных, чтоб на дуэли драться? Девица пожала набеленными плечами и придвинула кружку за новой порцией кислятины. – А вы бы ее саму и спросили, коли вам интересно, вон она, у камина стоит, – предложила она и, не дожидаясь ответа, поманила к себе другую, так же нескромно накрашенную шлюху, которая немедля уселась на лавку около гвардейца, улыбаясь во весь щербатый рот и кокетливо потряхивая соломенными волосами.

Шарль д`Артаньян: Оказавшись в осаде, д’Артаньян еще раз тяжело вздохнул. Он не был настроен на фривольное времяпрепровождение, особенно если учесть, что его ждали Эмили и де Бутвиль, но уйти просто так, не выяснив всех подробностей, гасконец не мог. А при Телушке и ее подруге Шере точно не расскажет, почему его так встревожило известие о смерти фрейлины. Может быть, он знал ее?.. Или знал о связи между проникновением в Пале Кардиналь и проникновением в Лувр?.. Разговор безнадежно сворачивал в сторону, и кружка д'Артаньяна перекочевала к Телушке. - Расскажи, что здесь вчера произошло. Или это не здесь?

Dominique: Придвигаясь поближе к д’Артаньяну, девица опасливо огляделась и, наклонившись к молодому человеку, шепотом пояснила: – Кот мой, Рыболов, не хочет, чтобы я об этом рассказывала. Увидит, что мы тут разговоры разговариваем, убьет, ну как есть убьет. Может, купите девушкам чего пожрать? Шере, с трудом разобравший ее слова, махнул шляпой кабатчику, для наглядности еще и потыкав пальцем в открытый рот, и Телушка, то ли более благодарная чем ее товарка, то ли более сообразительная, тотчас отвернулась от гасконца, улыбаясь во весь свой щербатый рот. – Он Незабудку знал, – быстро сказала первая девица, – добрым словом помянул. – Дура она была, молоденькая. – Телушка отобрала у соседки кружку и отхлебнула. – Я ее у реки подобрала, и она мне все как глупая спасибо говорила. Жалко ее, сил нет. Шере молча протянул руку, на миг сжав пальцы шлюхи, и та, встретившись с ним взглядом, неожиданно отерла кулаком глаза. – Не помню я тебя, – сказала она, но явно без подозрений. – Ты ж не здешний? – С Правого Берега. – Эти, из-за которых Незабудку порешили, тоже, видно, с Правого Берега были. На Новый мост им было надо – посреди ночи-то! Я ведь как знала, Копуха, как знала! Даже за руку ее взяла, чтобы увести, так не дали же! Сидевшая рядом с д’Артаньяном девица заученным жестом покачала головой, но все ее внимание было явно приковано к появившемуся у столика слуге с подносом, на котором красовались четыре оловянные тарелки, ложки и глиняный горшок.

Шарль д`Артаньян: Гасконец понял, что его скука, возникшая было при виде девиц далеко не первой свежести, исчезла как туман под легким ветерком. Посреди ночи на Новый мост в компании шлюх… Все бы ничего, но увести девок из кабака только для того, чтобы зарезать одну из них? Шестое чувство подсказывало д'Артаньяну, что на прямые вопросы ему ответят едва ли, разве что деньгами позвенеть… Но денег было не так много, чтобы звенеть ими направо и налево. - Страху небось натерпелась… - с сочувствием в голосе заметил гасконец.

Dominique: Копуха и Телушка, торопливо наполнявшие свои тарелки из общего блюда, закивали в ответ на слова молодого гасконца, одна согласно, другая сочувственно. Шере, неожиданно вспомнивший, что опять не успел поесть с утра, потянулся за ломтем грубого хлеба. Пока все указывало на то, что девицы, ни живая ни мертвая, ничего не знали, но, зная нравы сутенеров, нельзя было исключить, что Рыболов подставил своих подружек втемную. – На Новом мосту вас взяли? – спросил он. Телушка мотнула головой и набила рот вареной брюквой.

Шарль д`Артаньян: Д'Артаньян припомнил, в какой угол посмотрела Телушка, упоминая своего «кота», и ненавязчиво обвел взглядом зал, словно высматривая знакомых. Разумеется, узнать Рыболова он не мог, и оттого слегка погрустнел. Ему пришла в голову та же мысль, что и Шере, но предпосылки были иными – раз уж сутенер запрещает девицам болтать о происшедшем, значит, ему для чего-то нужно сохранить все происшедшее в секрете. Стало быть, Рыболов что-то знает. Вот с кем стоит поговорить! При всей своей находчивости, д'Артаньян пока не представлял себе, как завести разговор с Котом – не говорить же девицам напрямую, что Рыболов представляет сейчас для молодого гвардейца больший интерес, чем они сами! - А их сколько было, тех, кто вас с Незабудкой увел к мосту? Может, знаешь кого?

Dominique: Телушка на миг прекратила жевать. – Какое там, в первый раз видела, – начала она, когда взгляд ее остекленел, застывая на грубой деревянной солонке. Почти в тот же миг она схватилась за свою широкую юбку, поднимаясь со скамьи. – Да и вас, сударь мой, тоже. Копуха, уронив надкушенную уже морковку, крепко вцепилась подружке в локоть, нечленораздельно бормоча какие-то возражения, а Шере придвинул к ней свою кружку. – Одурела, что ли? Гвардейца в первый раз видишь? Если так боишься, ты бы его лучше о помощи попросила, чем бежать невесть куда. Голубые глаза Телушки медленно переместились назад к гасконцу и, уронив голову на руки, она громко, со всхлипами зарыдала.

Шарль д`Артаньян: Как помнит внимательный читатель, на свете все-таки существовала вещь, которая могла вызвать у д'Артаньяна неподдельную растерянность, а то и ужас. Что может быть непонятнее женских слез? На этот раз все было понятно, и гасконец сообразил, что делать, намного быстрее, чем всегда в таких случаях. Он обнял девицу за плечи, сжал до боли, отвлекая ее от безысходного горя, и негромко проговорил ей на ухо: - Успокойся. Тише… Рыболов нас видит, да? Не вздумай вырываться, я тебя не отпущу. Если ты сейчас уйдешь, тебе никто уже не поможет.

Dominique: – Эх, видели бы вы ее раньше, – сокрушалась Копуха, оглаживая белокурую голову товарки и зачерпывая похлебку. – Видели б вы ее вчера даже. Шере, искренне сомневавшийся, что девица с ямочками на щеках и круглыми морщинками у губ только и делала, что лила слезы до злополучного происшествия, кивнул, исподтишка разглядывая длинного, сутулого парня, расположившегося за столом у камина и не сводившего с обеих шлюх мрачного взгляда. На щеке у парня красовалось огромное родимое пятно. – Чем ты мне поможешь? – Телушка безуспешно попыталась стряхнуть руку молодого гвардейца. – Жизнь у нашей сестры такая, что суждено нам помереть на мостовой. Может, повезло ей даже, Незабудке, она и понять не успела, как сдохла. А мне… ежели Рыболов прав, мне тоже долго жить не осталось, позовут на улицу да зарежут по-тихому. Короткий большой палец с обгрызенным до мяса ногтем прошелся по горлу девушки, и Шере содрогнулся, вновь увидев перед собой безумные глаза Охотника.

Шарль д`Артаньян: - Расскажи мне, что случилось, - совсем тихо попросил д’Артаньян, не замечая взглядов Шере, направленных на незнакомца. – Тебе кто-то угрожал? Покажи мне его, и можешь больше не бояться. Что тебе терять? Перед другой девушкой гасконец разливался бы соловьем про свои многочисленные таланты, безбожно приукрашивая и временами выдавая желаемое за действительное, но сейчас он подозревал, что как раз в этом случае Телушка ему не поверит и тирадой не проникнется.

Dominique: Более не вырываясь, Телушка опустила голову на стол. – Что случилось, что случилось, – буркнула она. – Подсели мы с Незабудкой вчера к троим, поболтать. Они нас с собой позвали, то ли в «Сосновую шишку» им надо было, то ли на Новый мост, они и сами не знали, чего хотят. Ну мы и пошли, как куры под нож, пол-квартала отсюда не отошли, как на нас набросились, верно, караулили их, троих этих. И много их было, я Незабудку оттаскивала еще, так они ж повсюду, со шпагами своими. Тут еще мушкетеры какие-то прибежали, тоже в драку полезли, может, если бы они в драку не полезли, все бы иначе и кончилось. А то… – Телушка вздохнула, – судьба у нас такая: когда до мужчины не дотянешься, бей женщину. Вот и убили ее. Ни за что ни про что, не там стояла, не за тот стол присела. И ведь видела же я… Девица осеклась, замерла с полуоткрытым ртом, и Шере, напрочь забывая о следившем за ними сутенере, также схватил ее за запястье. – Ты видела убийцу? – шепотом потребовал он. – Да же? – Не видела я никого! – голос девицы стал нарочито плаксивым, и она резко выдернула руку. – И никто мне не угрожал, не выдумывайте себе. Копуха, явно колебавшаяся между любопытством и страхом, дважды дернула д’Артаньяна за рукав. – Давай лучше выпьем? – предложила она.

Шарль д`Артаньян: - Выпьем, - согласился д'Артаньян, жестом подзывая трактирщика и выкладывая на край стола несколько монет. – Еще вина… Конечно, мушкетеров в Париже много, и совершенно необязательно в побоище вмешалась троица неразлучных, но гасконец отметил, что не мешало бы расспросить друзей – наверняка какие-то слухи или сплетни о ночной драке до них дошли. Когда выпивка появилась на столе, д'Артаньян мирно продолжил, наполняя кружки: - Хорошо, никто тебе не угрожал. Ты никого не боишься, жить будешь долго и счастливо… Выпьем за то, чтобы Рыболов тебе поверил. Он же видел, что мы разговариваем, так? Поверит он, что ты ничего нам не рассказала?

Dominique: Из произнесенного гасконцем Шере не услышал ни слова. Забравший кувшин трактирщик, обнаружив, что стоявшая в углу бочка пуста, отошел к задней двери и, присев на корточки, потянул за невидимое постороннему глазу кольцо, с натугой поднимая крышку погреба. Глаза Шере расширились, когда перед его мысленным взором встал другой силуэт, скрюченный и горбатый, другая рука, сдвигающая в сторону развалившееся кресло… Дурнопахнущий тайный ход под Сеной, с одной стороны которого находилась Нельская башня, а с другой… Шере содрогнулся, не решаясь даже самому себе признаться, что всегда знал ответ на этот вопрос. Лувр, что же еще. Переводя взгляд к столу у камина, где мгновенье – только мгновенье? – тому назад он видел тощего парня с родимым пятном на щеке, он чуть не вскрикнул: стул был опрокинут и пуст.



полная версия страницы