Форум » Пале Кардиналь » "Болтун - находка для шпиона", 17 июля, около десяти утра » Ответить
"Болтун - находка для шпиона", 17 июля, около десяти утра
Madame de Combalet:
Ответов - 13
Madame de Combalet: Взгляд и ответы дядюшки становились все более рассеянными, означая, что мыслями он уже находился где-то очень далеко от своей племянницы. Решив более не задерживать кардинала, Мари, простившись с ним, возвратилась в свою комнату. Размышляя над произошедшим за завтраком, герцогиня еще раз мысленно вернулась к началу разговора с Ришелье. Настороженность, возникшая при упоминании им визита принцессы де Гонзага, никуда не делась. Мадам де Комбале так и не могла понять, откуда же дядя мог узнать о встрече. В его могуществе Мари-Мадлен не сомневалась ни мгновения, но оно зиждилось все же на живых людях, которые доносили до сведения первого министра необходимую ему информацию, а стало быть, их разговор все-таки мог быть услышан. Понимание пришло неожиданно. Горничная принцессы и ее собственная камеристка были вместе с ними в карте, а следовательно, кто-то из них стал ушами кардинала. И герцогиня не имела ни малейших сомнений в том, что это была именно Дениз. Мари-Мадлен резко захлопнула книгу, которую пыталась читать после возвращения с завтрака. Поступок девушки вызвал у ее госпожи смешанное чувство недоумения, раздражения и возмущения. Шпионаж за собственной хозяйкой и доносы, пусть даже ее родному дяде, были верхом дерзости и непочтительности. Мари, пребывавшая все в том же возбужденно-разгневанном состоянии, позвонила в колокольчик, чей звон резкой трелью разнесся по комнате.
Дениз: Дениз, делившейся с навещавшей ее ато последними сплетнями из караульной, пришлось прервать своей занимательнейший рассказ о том, что недавно лейтенант де Брешвиль поспорил чуть ли не с самим Его Высокопреосвященством на половину стоимости дворца, что какой-нибудь ловкач проникнет в Пале-Кардиналь, а теперь, проиграв, куда-то запропастился. Обещав раскрывшей от удивления рот женщине непременно поведать ей о дальнейшей судьбе дерзкого офицера, камеристка упорхнула из приемной быстрее, чем синичка, преследуемая котом. - Мадам, - девушка сделала книксен и сложила под передником руки в ожидании дальнейших распоряжений. В том, что распоряжения будут не самые привычные, Дениз не сомневалась - стоило лишь взглянуть в порозовевшее от гнева лицо хозяйки. Интересно, кто ее так рассердил?..
Madame de Combalet: "Невинное" удивление девушки и ее глаза с лукавинкой рассердили Мари-Мадлен еще больше. Дениз явно делала вид, что не понимает причину состояния своей госпожи. Что ж, если это было действительно так, то герцогине предстояло разъяснить своей не в меру разговорчивой служанке, как подобает вести себя камеристке первого министра Франции. - Ах, Дениз, - нарочито беззаботным тоном обратилась к девушке Мари, - как хорошо, что ты явилась так скоро. Видишь ли, я нуждаюсь в твоей помощи. Я знаю, ты сведуща во многих вещах, а я как раз с самого утра я сегодня бьюсь над одной загадкой, которую без твоей помощи мне никак не разгадать.
Дениз: В ответ Дениз, в зеленых глазах которой росло все больше и больше удивления, только присела перед хозяйкой. Притворная безмятежность герцогини ее не обманула: девушка служила ей достаточно долго, чтобы читать по лицу все изменения в настроении и порой даже без слов понимать ее намерения. Нынче в спальне мадам де Комбале витало что-то недоброе, и это недоброе могло обрушиться на голову самой Дениз, правда, она никак не могла понять, за что и почему, но мужественно приготовилась встретить свою участь, благо, мадам герцогиня была женщиной доброй и отходчивой.
Madame de Combalet: Расценив молчание Дениз как знак согласия в оказании помощи, Мари продолжила: - Сегодня за завтраком его высокопреосвященство изволил упомянуть о визите ее высочества принцессы де Гонзага, чем меня, признаться, весьма удивил. Как ты знаешь, сегодня с утра ее высочество прислала мне письмо. В нем говорилось о том, что непредвиденные обстоятельства не позволяют ей присоединиться к нам за трапезой. Посему, я не стала давать прислуге никаких приказаний относительно третьего прибора. Так что для меня было логичным предположить, что знать о визите принцессы он не должен был. Однако мои выводы оказались ошибочными. Вот я и пребываю в растерянности - как же он мог узнать о визите принцессы, если в тот момент, когда я приглашала ее к завтраку, в карете были только она, я, ее горничная и ты? Быть может, ты поможешь разрешить мне это непосильную для моего ума загадку.
Дениз: Два года в Пале-Кардиналь откровенная дуреха задержаться не смогла бы, тем более в горничных при племяннице первого министра. Вот и Дениз Кальве не отличалась скудоумием или неповоротливостью мысли, а потому живо уловила, куда клонит разговор хозяйка. Единственное, что оставляло ее в растерянности, так это скрытый нынче гнев герцогини - она же не хотела ничего дурного да и, по сути, не совершила никакого проступка, за который стоит ее наказывать. - Мадам, - медленно начала девушка, - а вы не упоминали вчера в разговоре с Его Высокопреосвященством о визите принцессы? Быть может, да простит мне ваша милость подобное предположение, вы что-то запамятовали... Никогда не признавайся в своей вине сразу. Быть может, тебя и не обвиняют ни в чем, хотя Дениз слишком хорошо знала хозяйку, чтобы усомниться в ее намерениях.
Madame de Combalet: Губы мадам де Комбале сжались в тонкую ниточку, выдавая обуревавшие ее чувства. К своему великому сожалению Мари никогда не могла достаточно хорошо скрывать свои эмоции. - Вчера, дитя мое, - с трудом сдерживаясь, ответила герцогиня д`Эгийон, - по возвращении я с его высокопреосвященством не говорила, так как он был занят важными государственными делами. Не ты ли вчера помогла мне переодеться перед сном сразу же после нашего возвращения домой? Так что мне кажется, что что-то запамятовал кто-то другой.
Дениз: Глаза Дениз распахнулись еще шире, тем самым усиливая сходство с агнцем божьим, которое и без того легко ей удавалось. - Ваша Светлость, но разве это была тайна? Я подумала, что вы захотите, чтобы визит принцессы прошел безупречно, и сказала Жану поставить еще один прибор...
Madame de Combalet: - Мне кажется, - давая наконец волю чувствам, сказала Мари-Мадлен, - что если ты что-либо говорила Жану, то только не про прибор! Дениз, ты знаешь, что я хотела удалиться от мира, но Бог этого не допустил, поэтому мне пришлось смириться с его волей. По чести сказать, мириться Мари скорее пришлось с волей дядюшки, чем в волей Творца, но для нее, боготворившей Ришелье, его слово значило не меньше слова Божьего. - Вот почему я несу этот крест. Только Господь знает, чего мне стоит выслушивать бесконечные сплетни в обществе ее величества! Так вот, ты девушка умная, и не можешь не понимать, что терпеть сплетни еще и в своем доме я не намерена! Не припомню, чтобы я просила тебе что-либо кому-либо говорить и делать, а раз я не просила, то ты должна была молчать. Молчать, слышишь? Этому искусству тебе давно следовало научиться! А если ты его еще не освоила, то пора бы начать и не забывать, что ты служишь в первую очередь мне и никакой информации, слышишь, никакой никому не сообщать. Сейчас же я вижу иную картину. Потрудись исправить свое поведение в самое ближайшее время! Если же ты этого не сделаешь... - Герцогиня сделала паузу, давая камеристке самой делать выводы. Мадам де Комбале и сама не знала, отчего взъелась на Дениз. Вероятнее всего так сказывалась безмерная усталость и нервозность прошедших дней, громом и молниями обрушившаяся на голову камеристки.
Дениз: - Да, мадам, конечно, мадам. Смиренный голос и не менее смиренный вид Дениз являл собой образец благочестивого раскаянья, при том что сама девушка не совсем понимала, в чем состояла ее вина, не в глазах герцогини, но на взгляд стороннего наблюдателя. - Прошу Вашу Светлость простить меня за мой проступок. Сложенные под передником руки вцепились одна в другую, пока их обладательница гадала, чем же загладить свою вину перед хозяйкой и успокоить этот некстати проснувшийся вулкан.
Madame de Combalet: Герцогиня покачала головой. Безусловно, сейчас раскаяние девушки могло быть самым настоящим, но едва она выйдет за порог, как от него не останется и следа. В этом Мари могла быть уверена. - Мне хочется верить тебе, Дениз. Но это трудно. Как хотелось сейчас объяснить этой девушке, что сплетни - худшая форма общения, но все нужные слова как назло вылетели из головы. - Скажи мне, неужели так приятно кого то обсуждать за спиной? Мне не хочется верить, что такая милая девушка как ты может получать от этого удовольствие.
Дениз: Дениз совершенно растерялась, и, как ни удивительно это было, растерянность вылилась в горячие протесты. - Мадам, как можно! Я лишь хотела угодить вам, чтобы все было готово вовремя. Лишь сказала на кухне, чтобы приготовили еще один прибор, так как, возможно, придет принцесса, но я вовсе и не думала сплетничать о Вашей Светлости. Разве в невинном желании сделать приятное госпоже может быть что-то предосудительное, думала камеристка. И если в начале разговора она и испытывала некое подобие чувства вины, то сейчас его не оставалось вовсе, а в глазах читалось искреннее недоумение и близкое к отчаянью желание доказать свою благонамеренность.
Madame de Combalet: Мари, начавшая было успокаиваться, снова вспыхнула. - Как ты смеешь мне перечить? - Воскликнула она, возмущенная дерзостью девушки. - Дениз, боюсь, ты потеряла последние остатки благоразумия! Ступай сейчас, ради Бога, и чтобы я тебя в ближайшие несколько часов не видела! И на досуге подумай о своем поведении, а когда подумаешь - приходи и я буду готова тебя выслушать! - Строго добавила вдова. - Да, и еще, вчера у мадам Пикар я забыла ленты для платья. Ступай в ателье и забери их. Сама мысль о заведении портнихи теперь вызывала у племянницы Ришелье дрожь. Ей претила одна мысль о том, чтобы преступить порог дома, где буквально на ее глазах было совершено столь жуткое преступление. Будь на то ее воля, она ни за что бы не стала посылать в ателье, и так уже полное сплетен, свою не в меру словоохотливую служанку, но просить приехать саму мадам Пикар герцогиня сочла неуместным. По разумению мадам де Комбале у нее сейчас наверняка было множество заказов и клиентов. - Быть может, прогулка поможет тебе прийти в себя. И помни, что я тебе сказала! - С нажимом произнесла Мари-Мадлен. - Еще одна сплетня, и я даю тебе слово, что у тебя будут большие неприятности! Ступай теперь. Герцогиня демонстративно отошла к окну, давая девушке понять, что никаких возражений она не приемлет.
полная версия страницы