Форум » Лувр » Интриги испанского посла или О том, что можно случайно услышать. » Ответить
Интриги испанского посла или О том, что можно случайно услышать.
Сесиль де Венсен: После возвращения в Лувр Сесиль осторожно пробиралась по коридору, надеясь дойти до своей комнаты незамеченной. Настроение юной фрейлины нельзя было назвать хорошим-беседа с де Брешвилем изрядно его подпортила. Единственым светлым воспоминанием за сегодня можно считать встречу с месье Шере. Он был так добр, так учтив. Кажется, я только сейчас начинаю понимать, как я одинока... Внезапно с противоположной стороны коридора раздался стук каблучков. Мадемуазель де Венсен поняла, что это либо одна из фрейлин Её Величества, либо мадам де Ланнуа, с которой девушке меньше всего хотелось встретиться. На счастье Сесиль в стене были ниши, в которых можно было подождать, пока кто-либо пройдёт мимо и поразмышлять над сегодняшними событиями. Юная графиня встала в импровизированное укрытие и задёрнула занавеску.
Ответов - 35, стр:
1 2 All
Селена: Комкая в руках мокрый платок, Селена молча следила за каждым движением Мирабеля широко раскрытыми карими глазами. Отчаяние постепенно отступало, и в сердце ее забрезжила надежда. Ну конечно же он что-нибудь придумает!
Mirabel: Забыв на время размышления о том, как свести на нет последствия глупости незадачливой шпионки, дон Диего повернулся на каблуке и вновь направился в ее сторону. Судя по тому, как сеньорита Эскано себя вела сейчас, кто бы не прятался за занавеской не выступал для нее в роли конфидантки. Могла она вообще не знать, что их кто-то подслушивал? Маловероятно, но допустимо – вряд ли она стала бы исповедоваться ему, если бы под рукой была какая-нибудь подруга, да и откуда бы было ей взять подругу во Франции, если она только приехала? Значит, слушала их либо сама королева либо какая-то совсем посторонняя дама – и не так важно, знала ли о ее присутствии его собеседница. Дон Диего остановился перед укрытием неизвестной и несколько мгновений напряженно раздумывал. Приняв решение, он протянул руку и отдернул портьеру. – Ай-яй-яй, сеньорита. Разве ваш духовник не говорил вам, что подслушивать нехорошо?
Сесиль де Венсен: Сесиль вспыхнула, залившись краской до самых ключиц, почти скрытых платьем. Её положение было сложным-фактически незнакомец был прав, но на самом деле девушка не собиралась намеренно слушать разговор испанских подданных. Кто виноват, что всё так сложилось??? -Я... Эскьюзе муа, сеньор... Но я не подслушивала, клянусь всем святым, что я не подслушивала!!! На глаза готовы были навернуться слёзы-таким обидным было подозрение в том, что казалось мадемуазель де Венсен одним из главных пороков дворцовой жизни. Но как оправдаться, когда всё равно не поверят?
Селена: Когда Мирабель отдернул занавеску, Селена тихо ахнула. Невозможно было бы провести лишь одно утро в свите ее величества и со всеми перезнакомиться, но девушка, оказавшаяся за портьерой, была ей известна – юная испанка была так поражена неуклюжестью фрейлины, едва не опрокинувшей на Анну Австрийскую стакан воды, что даже спросила у какой-то соседки ее имя. И вот теперь, нате вам – она еще и подслушивает! Селена, возмущенная до глубины души, вскочила на ноги и сделала шаг к мадмуазель де Венсенн.
Mirabel: Говоря откровенно, главной причиной, побудившей дона Диего заглянуть за занавеску, было простейшее любопытство. Отказаться от бесполезных услуг юной крестницы королевы он собирался изначально, и кто бы это ни услышал, повредить ему это никак не могло. Безумная история с племянницей кардинала представляла собой не более чем интересную сплетню, которую и так будут повторять во всех гостиных, так что и здесь личность подслушивающей не играла роли. Так что дон Диего, полагая, что утро вечера мудренее, а с королевой до завтра он все равно не увидится, уже искал путей тактично покинуть сеньориту Эскано, когда в голову ему пришла новая мысль, позволявшая решить несколько задач одновременно. Но перепуганное личико фрейлины и ее сбивчивые объяснения так позабавили его, что он не мог не засмеяться, давая тем самым выход веселью, обуревавшему его с того момента, как незадачливая шпионка рассказала ему о своем поступке. – Прошу прощения, сеньорита, как я мог так ошибиться? – Маркиз склонился перед испуганной девушкой в изящном поклоне и сделал несколько шагов назад. – Вы несомненно здесь по приглашению. Позвольте же мне оставить вас наедине с вашей подругой. Хоть дон Диего и не помнил имени фрейлины, об ее личности он имел весьма точное представление, ибо придворные дамы ее величества уже успели просветить своего неизменного кавалера на ее тему. Недавно из провинции, очень религиозна, никто ее не любит и, самое главное, совсем ребенок. Как раз то, что ему нужно – и когда он встретит ее в следующий раз, бедняжка вполне может так смутиться, что выполнит любую его просьбу. А сейчас – пусть даже и одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что свою испанскую сверстницу она видит в первый раз – у него на нее были куда менее амбициозные планы. Он отвесил еще один поклон, на сей раз ошеломленной сеньорите Эскано, и ретировался, прежде чем она успела возразить. Несколько минут спустя он спешил уже вниз по главной лестнице, когда неожиданно на ум ему пришел такой простой способ заткнуть рот любому, кто попробовал бы обвинить Анну Австрийскую в возмутительном поведении ее юной крестницы, что он расхохотался во весь голос, заслужив возмущенный взгляд от проходившей мимо пожилой придворной дамы и изумленный – от стоящего на часах мушкетера. >>> Люксембургский дворец >>>
Сесиль де Венсен: Проводив взглядом испанца, Сесиль замерла перед незнакомой ей фрейлиной, боясь что-либо сказать. Мадемуазель де Венсен знала, что её ожидает-упрёки, возможно даже жалоба на неё, поданная кому-либо из статс-дам, а так же очередная недоброжелательница при дворе. Попытаться оправдаться-бессмысленно, я сама себя скомпрометировала. Уйти? Нет, мне не хватит духу так поступить. Остаётся только молчать и ждать, что скажет эта юная испанка. Сесиль опустила глаза и еле слышно вздохнула. Ей было мучительно стыдно за свой поступок, хотя, по большому счёту, он был всего лишь неудачным для неё стечением обстоятельств.
Селена: Пораженная до глубины души, Селена проводила удаляющегося Мирабеля растерянным взглядом. Как он мог так ошибиться? Неужели он думал, что я сама попросила эту нахалку… Все горести были позабыты и испанка круто повернулась к француженке. – Да как вы могли, – возмущенно начала она, но слова застряли у нее в горле при виде немого отчаяния фрейлины, и в сердце ее шевельнулась жалость. А кто ее знает? Может, она и вправду… Селена не могла себе представить, как эта Венсенн могла случайно оказаться за портьерой, но какая разница? Как я могу кого-то в чем-то упрекать после моего поведения в галерее? Девушка потерянно махнула рукой. – Я вам верю, сеньорита. Это неважно.
Сесиль де Венсен: -Я шла по дворцу и спряталась, когда услышала Ваши шаги. Мне показалось, что это идёт мадам де Ланнуа, которую я так боюсь,-лихорадочно заговорила Сесиль, сбитая с толку мирным и даже дружелюбным тоном испанки. Странно... Я ожидала гнева-это была бы реакция любой из прочих фрейлин на месте этой девушки. Или испанцы смотрят на вещи совсем не так, как мы? -Понимаете,-после небольшой паузы продолжила мадемуазель де Венсен,-я состою в весьма натянутых отношениях со многими из придворных дам и девиц, поэтому я стараюсь избегать встреч с ними вне приёмов и балов. На дворцовых мероприятиях, увы, я вынуждена быть рядом с так называемыми «подругами». А они, в свою очередь, недолюбливают меня и не упускают случая поддеть.
Селена: Селена слушала фрейлину вполуха, отчаянно пытаясь сообразить, как же ей вновь завоевать доверие Мирабеля. При имени мадам де Ланнуа она механически кивнула головой, но мысли ее были всецело заняты другим. Господи, что же мне делать? Если бы не эта… Больше всего ей хотелось схватить мадмуазель за узкие плечи и как следует потрясти. Теперь он не станет мне помогать! Если бы не воспитание, полученное ею в одном из самых суровых арагонских монастырей, может, Селена так бы и поступила. Но к тому моменту она уже взяла себя в руки и немогла не понимать, что криками делу не поможешь. – Я понимаю, – пробормотала она. – Ах мадмуазель, неужто вы не знаете, что при дворе дружбы не бывает? Конечно, не злоключения фрейлины беспокоили ее в настоящий момент, хотя она не могла не испытать сочувствия при бесхитростных словах француженки.
Сесиль де Венсен: -Я знаю, что дружба и двор-трудносовместимые понятия,-горько вздохнула Сесиль,-но разве люди-не братья и Господь-не один отец наш? Да, некоторые люди забыли священные заветы, но я не ропщу на судьбу. Даже когда мадам де Ланнуа обижает меня, я молчу, ибо наша кротость смягчает гнев противника. Но всё же мне иногда бывает грустно, когда не с кем перемолвиться словечком.
Селена: – Кротость никого никогда не смягчает, – фыркнула Селена, с удивлением разглядывая странную собеседницу. Если она всегда так разговаривает, то понятно, почему ее не любят – двор это все-таки не монастырь какой. Но если уж ей не с кем поговорить, наверно она никому и не расскажет о подслушанном разговоре… или она просто прикидывается? Селена подошла на несколько шагов, внимательно изучая фрейлину. На вид та казалась совсем безобидной, да и вряд ли другие придворные дамы вели бы себя с ней так пренебрежительно, если бы она могла защищаться… бедняжка… Тут мысли Селены снова вернулись к ее собственным проблемам. Как быть? Она была совершенно уверена, что, захоти Мирабель ей помочь, даже ее ужасная ошибка могла быть исправлена. Юная испанка решила как можно скорее посетить посольство и приложить все усилия к тому, чтобы убедить посла прийти к ней на выручку.
Сесиль де Венсен: -Ещё раз простите мне этот ужасный инцидент,-умоляюще просила Сесиль,-клянусь, никто не узнает о том, что я слышала Ваш разговор с этим человеком. Никто, поверьте! Даже если бы я собралась расказать то, что услышала, то мне бы никто не поверил-дамы не воспринимают меня всерьёз. Поняв, что очередная мольба о прощении прошла мимо собеседницы, мадемуазель де Венсен предприняла последнюю попытку. -Сударыня,-перевела фрейлина разговор в другую плоскость,-я видела, что Вы плакали. Скажите, Вас тоже обидел кто-то из придворных дам?
Селена: Мольбы француженки не могли оставить Селену равнодушной, и не будь ее мысли так заняты ее собственными бедами, может, она и взяла бы девушку за руку, присела бы с ней в той же самой оконной нише и… кто знает? Но главное, что она услышала, это клятвы ничего никому не рассказывать… а уверения в том, что ей все равно не поверят, настолько совпадали с впечатлениями самой Селены, что она даже нашла в себе силы криво улыбнуться фрейлине. Клятвы или не клятвы, меньше всего Селене хотелось задерживаться в этом ужасном дворце. Кто знает, две дамы, которые слышали оскорбления, брошенные ею мадам де Комбале, могли жить в самом Лувре и в любой момент… Только она собиралась спросить у новой знакомой дорогу к выходу, как та обратилась к ней с новым вопросом. – Плакала, я? Я никогда не плачу, – возмущенно заявила юная испанка. – Вам верно показалось, мадмуазель. Только воспоминание о бледном лице мадам де Комбале удержало Селену от того, чтобы не высказать в глаза нахалке, что она думала о подобной неуклюжей попытки влезть ей в душу.
Сесиль де Венсен: Она не хочет излить душу... Ну что же, испанцы-гордые люди. Бог тебе судья, сестра моя во Христе! Сесиль не обиделась на довольно резкий ответ Селены, за бытность фрейлиной юная графиня переживала и более неприятные моменты. Но горькое чувство, близкое к обиде всё-таки слегка коснулось души мадемуазель де Венсен. -Возможно, что мне показалось,-мягко сказала Сесиль,-но даже если мои глаза меня не обманули, не забывайте, что Господь никогда не оставит нас своей милостью. Будьте счастливы, сударыня! Девушка присела в реверансе и оставила свою испанскую сверстницу.
Селена: Селена проводила фрейлину изумленным взглядом. Ей-богу, неудивительно, что у той нет подруг – кому охота все время слушать проповеди? Забыв на секунду, что ей уже целых девятнадцать лет, монастырь давно позади, и никакие монахини не смеют ей командовать, Селена высунула вслед ушедшей язык, повернулась на каблуке и поспешила прочь. Первая же встреченная служанка послушно проводила ее до выхода.
полная версия страницы