Форум » Диспозиция » Книгопечатание во Франции » Ответить
Книгопечатание во Франции
Belle Fleur: 1.Во Франции первая типография возникла сравнительно поздно. Ни один из «детей Гутенберга», рассеявшихся по разным странам, не прибыл в Париж: вероятно, они не были допущены туда происками переписчиков и книгопродавцев, опасавшихся возникавшей конкуренции. Между тем Фуст дважды привозил в Париж и продавал там в большом количестве свои произведения. В 1470 г. благодаря стараниям двух профессоров Сорбонны, Иоганна Гейлина из Штейна (de Lapide) близ Констанца и Вильгельма Фише из Савойи, в Париж были вызваны три немецких печатника из Мюнстера: Ульрих Геринг, Михаил Фрибургер и Мартин Кранц. Первая напечатанная ими книга была «Gasparii (Barsisii) Pergamensis epistolae» («Письмовник» Гаспарена де Бергамо», 1470) В 1474 году они получили французское гражданство и на следующий год издали первую библию, затем продолжали печатать книги гуманистического направления, но, когда их покровители покинули Париж, они начали печатать более ходкие сочинения теологическо-канонического содержания и популярные книги. В 1477 г. Кранц и Фрибургер покинули Францию, а вместо них появились другие печатники, например, Паскье Боном, напечатавший первую книгу на французском языке: «Большие французские хроники» (1477), и Антуан Верард, издатель поэтов и рыцарских романов; они ввели в употребление шрифт, подобный французскому письму (так называемый батард), и вообще обращали особенное внимание на изящную отделку книг. В 1473 г. первая книга была отпечатана в Лионе.; затем там возникло до конца XV века свыше 50 типографий; Лион имел большое значение также как книжный рынок. Лучшие печатни находились именно там, и там же были созданы первые товарищества подмастерьев-книгопечатников – «компаньоннажи» В 1487 году Пьер де Руже издал двухтомную «Мать историй» - самую красивую иллюстрированную книгу XV века. В конце XV века свыше 40 французских городов выпустили свои первые книги. Интересный факт: издание библии в семи томах с толкованием обошлось ее издателю в 60,000 ливров. 2. Источник: Шаповалова А. В. «Книгопечатание во Франции в XV веке и его роль в развитии французской культуры» Санкт-Петербургский государственный университет, 2010 Инкунабулы - книги начального, «колыбельного», периода (от латинского in cūnābula – «в колыбели»). Инкунабульными изданиями или инкунабулами книговедение считает книги, напечатанные в период с изобретения И. Гутенбергом книгопечатания (около 1450 - 55 г.) по 31 декабря 1500 г. Городские мастерские писцов, художников, объединявшихся в корпорации и изготавливавших книги для продажи, возникли на волне социально-экономического подъема XIII в., сопутствовавшего расцвету и развитию университетского образования. Особенностью городских скрипториев была высокая специализация работ, позволявшая изготавливать рукописи в значительном количестве. В XV в. в скрипториях налаживается организация серийного производства книги, в виде техники, получившей название «спуск полос» (imposition) по аналогии с одноименным типографским процессом, и использовавшейся при изготовлении рукописей небольшого формата. Растущая потребность в книгах для обучения и научных занятий, а также необходимость интеллектуального и экономического контроля над оборотом книг, доступных студентам, ощущаемая в университете Парижа, привела к созданию оригинальной системы снабжения студентов книгами, известной под названием системы «пеции». Эта система книжного производства реализовывалась утвердившейся в XIII в. в составе университетской корпорации Парижа организацией писцов, книготорговцев и других мастеров книжного дела. Предметом приложения системы «пеции» стали обязательные сочинения университетского курса, знание которых было условием успешного окончания определенного цикла обучения. В книжной культуре XV в. значительную роль играют книготорговцы и коллекционеры-покровители, связанные между собой практикой заказа рукописей. Владельцы мастерских письма и художественного оформления книги совмещают в своей деятельности множество специализаций, являясь книготорговцами, каллиграфами, издателями и авторами (посвящений, прологов…), задумывающими общий облик книги светского и религиозного содержания. Сложившиеся во Франции ко второй половине XV в. системы производства рукописной книги сформировали не только пространство книжного рынка и сеть коммерческих связей, необходимых для его функционирования, но и значительную аудиторию читателей в разных слоях французского общества позднего Средневековья. Книгопечатание на национальном языке в Париже зарождается и развивается в профессиональной среде скрипториев. Возникновению французской печати в кругах мастеров рукописной книги и торговцев рукописями способствовала развитая система изготовления и продажи рукописных книг на французском языке, в которой книгопечатание использовалось как «механическое письмо» - средство быстрого изготовления большого количества экземпляров, утратив задачи коррекции текста, преобладавшие в гуманистической рецепции книгопечатания. В начале 1480-х гг. коммерческий потенциал печатной книги вовлекает в печатное книгоиздание крупных либрариев Парижа – владельцев скрипториев и книготорговцев. С деятельностью крупных издателей (А. Верар, Ж. Пти и др.) связано развитие некоторых парижских специализаций (иллюстрированные книги на французском языке и роскошные издания - т.н. «печатные рукописи» («manuscrits imprimés»), Книги часов). В Париже в XV в. было напечатано не менее 2 714 изданий, что делает его вторым после Венеции (3 529 изданий) типографским центром инкунабульного периода истории книгопечатания. Из колофонов и титульных листов книг известно о 69 мастерах-печатниках из Франции, Германии, Англии, работавших в Париже с 1470 по 31 декабря 1500 г. самостоятельно и в товариществах. Облик парижского книгопечатания XV в. определили крупные мастерские (типографии Г. Маршана, А. Кайо, Ф. Пигуше, Ж. Дюпре, Ж. Трепреля, А. Бокара, Ф. Балиго, У. Геринга, Т. Кервера, Э. Жанно и П. Ле Дрю, Г. Миттельхуса, М. Ле Нуара, П. Леве, И. Хигмана и В. Хопила, П. Ле Ружа, Г. Вольфа). К концу XV в. возрастает интерес парижского книгоиздания к общеевропейскому книжному рынку: типографии печатают книги на английском, немецком, голландском, испанском, португальском языках, выполняют издания по заказу английских и голландских книготорговцев и издателей. Возникновение книгопечатания в Лионе (1473 г.), торговом городе, имеет в основе коммерческую инициативу представителя местного купечества Б. Бюйера. Развитие книгопечатания в Лионе происходит с активным участием заинтересованных в воспроизведении текстов социопрофессиональных групп - лионского монашества, врачей и юристов. Изучение репертуара напечатанных в типографии Б. Бюйера в 1470-е - 80-е гг. книг раскрывает своеобразную издательскую программу, имеющую целью образование, духовное воспитание и совершенствование христианина, составленную монахами-августинцами Ж. Машо и П. Фарже, принимавшими участие в подготовке изданий в качестве консультантов по выбору текстов, научных редакторов и переводчиков. В репертуаре типографии представлены выполненные Ж. Машо и П. Фарже переводы популярной средневековой литературы на французский язык, ставшие основой множества переизданий, осуществленных типографиями Франции в XV – нач. XVI вв. В целом, известно о не менее 49 печатниках и издателях печатной книги в Лионе в XV в., работавших самостоятельно и в товариществах, выпустивших с 1473 г. по 1500 г. не менее 1314 изданий. С середины 1470-х гг. Лион выполнял функции типографского центра для провинциальных городов французского Юга, служил источником типографского материала (шрифтов и досок для иллюстраций-ксилографий) для многих городов французской провинции - Тулузы, Монпелье, Вьенна, Нарбонна и др. (как показало изучение напечатанных там инкунабулов). Репертуар книг, напечатанных в типографиях Лиона в XV в., очень разнообразен, представляет все основные типы средневековой западноевропейской книжности. Его анализ выявляет в качестве специализаций латинскую богослужебную, юридическую и теологическую книгу, литературу на французском языке, адаптированную для “неученого” читателя. Особенностью лионского книгоиздания является почти полное отсутствие в книжной продукции роскошных изданий (под влиянием отсутствия местного спроса и высокой конкуренции парижских мастеров). Провинциальное книгопечатание. Новый способ изготовления книг, утвердившись в Париже и Лионе, укрепляется во французских землях с середины 1470-х гг.. Характерной особенностью распространения книгопечатания во Франции является развитие в рамках модели «двух центров» - Парижа (для севера Франции) и Лиона (для юга Франции). К концу XV в. типографии появились (и во многих случаях до окончания рассматриваемого периода исчезли) в 36 географических точках Франции. Картина провинциального книгопечатания представлена несколькими значительными центрами, зависимыми от Парижа (Руан, Пуатье) и Лиона (Тулуза), и периферией с «плавающими» точками появлявшихся и исчезавших типографий, в некоторых случаях становившихся постоянными. В параграфе реконструирована динамика появления типографий в каждой из выявленных локализаций, рассматриваются факторы возникновения и развития типографий, сложившиеся в городах французской провинции. Потребность церкви в богослужебных книгах выступает как фактор, определяющий появление многих «типографий одного издания», исчезающих после выполнения церковного заказа (Эмбрен, Клюни, Нарбонн, Дижон, и др.). Стабильное и интенсивное развитие провинциальным типографиям обеспечивает наличие университета (Анже, Тулуза, Пуатье, Кан, Гренобль, Доль, Орлеан, Нант). Определенное влияние на распространение книгопечатания оказал интерес отдельных лиц (типография замка Бреан-Лудеак в Бретани, печатавшая книги для Жана де Роан сеньора де Гюэ де Л’Иль). Обострение политических процессов, повлекших присоединение Бретани к землям французской короны в XV в., стимулировало развитие книгопечатания в Бретани, служившего задачам национальной самоидентификации. 3. Источник: H. Новомбергский «Освобождение печати во Франции, Германии, Англии и России» [цикл лекций Русской Высшей Школы общественных наук в Париже] Основание университета в Париже в начале XIII столетия дало толчок к развитию переписного промысла среди светских лиц. Все занимавшиеся изготовлением и продажей рукописей составляли одну корпорацию под именем «Университетских присяжных переписчиков книг» (Clerics en librairie juries de L'Université). В 1292 г. в Париже было 24 переписчика, 17 переплетчиков и 8 продавцов рукописей. Парижский университет строжайше наблюдал за деятельностью общества переписчиков и продавцов, он устанавливал цены на книги, следил за их содержанием и исправлял обнаруженные ошибки, а также налагал взыскания на виновных. Первоначально отношения университета к обществу клерков покоились на усмотрении академического начальства, позднее появились писаные статуты. В 1275 г. университет обязал книгопродавцев принести присягу, что они будут соблюдать установленные правила при купле-продаже рукописей. Первым условием обращения книги было поставлено, чтобы на ней была обозначена цена и имя автора. При продаже книгопродавцы не имели права запрашивать больше цены, обозначенной на книге. Дальнейшая регламентация книжного дела выразилась в статуте 1323 г. На основании этого статута были избраны четыре книгопродавца, которые расценивали книги. К профессии книгопродавца допускались лишь те, кто был в состоянии выдержать экзамен перед депутацией от университета, внести 100 ливров залога и представить доказательства хорошей репутации. Каждая рукопись, предназначенная к продаже, предварительно должна была просматриваться университетом. Если в рукописи оказывались ошибки, то переписчик подвергался наказанию и сверх того обязан был ее исправить. В 1323 г. в Париже было 29 книготорговцев и между ними две женщины. В статуте 1342 г. были преподаны еще более подробные правила. Между прочим, в нем было указано, чтобы книготорговцы всегда имели в достаточном количестве и хорошего качества учебные пособия. Перед изобретением книгопечатания в Париже и Орлеане работало не менее 10000 переписчиков. Спрос на книги был большой, хотя книги обходились очень дорого. В 1466 г. в Париж прибыл Фауст и стал продавать экземпляры Библии, напечатанной в Майнце за четыре года до этого. Сначала он продавал по цене рукописей – около 550 франков за каждый экземпляр, затем цену спустил на треть и даже на две трети прежней суммы. Успех Фауста вызвал раздражение многочисленных переписчиков. Фауст был привлечен к ответственности, его произведения арестованы. Благодаря заступничеству короля Людовика XI, имущество отважного книготорговца не пострадало и было возвращено его наследникам, которые вскоре открыли в Париже большой склад печатных произведений. Книги быстро расходились, несмотря на все препятствия со стороны переписчиков и других заинтересованных лиц. [more]Вопрос об открытии в Париже типографии выдвигался сам собою. Сомнения могли быть лишь относительно того, кому будет принадлежать инициатива – частным ли предпринимателям, как это было с торговлей печатными произведениями, или же высшему руководителю книжным делом – университету. Почин приняла на себя Сорбонна, богословское отделение Парижского университета. Приор Сорбонны Жан Генлин и ректор университета Вильгельм Вишэ в 1469 г. вызвали из Германии типографщиков, на вызов отозвались три типографщика из Мюнстера: Ульрих Геринг, Михаил Фрибург и Мартын Кранц, которые прибыли в Париж в 1470 г. Первая типография была ими устроена в одной из зал Сорбонны. Другая типография возникла в 1473 г. по инициативе немецких рабочих Ивана Столля и Петра Цезариуса. Ко времени смерти Ульриха Геринга в 1510 г. в Париже насчитывалось уже более 50 типографий. Искусство книгопечатания нашло во Франции благоприятную почву для своего развития. Однако время показало, что в той же Франции впервые были приняты мероприятия в целях стеснения печати, в течение нескольких веков эти мероприятия усложнялись и служили образцами для других государств. Книгоборство впервые стало лозунгом благочестивых хранителей чистоты католической веры. Первое ограничение свободы печатного промысла последовало по частному случаю. В рескрипте 1530 г. на имя привилегированного типографщика Конрада Необара было указано, чтобы книги по светской литературе представлялись для предварительного просмотра профессорам изящной литературы, а сочинения религиозные – профессорам богословия. Кроме того, в течение пяти лет воспрещались печатание и продажа сочинений, изданных уже Необаром: т.е. за ним признавалось монопольное право на перепечатку ранее вышедших изданий. Разумеется, книгопечатный промысел не монополизировался Необаром, и печатные станки других предпринимателей по-прежнему могли работать на пользу критиков католицизма. Видя возрастающий успех протестантской литературы, члены Сорбонны 7 июня 1533 г. представили королю записку, в которой доказывали неотложную необходимость «уничтожить навсегда во Франции искусство книгопечатания, благодаря которому ежедневно является масса книг, столь пагубных для нее». Итак, книгопечатание проникло во Францию при Людовике XI (1461–1483), когда уже вся Франция была объединена сильной королевской властью и феодальный строй разрушен. В это именно время в Италии, куда настойчиво стремилась Франция, процветал гуманизм и было заметно особенное увлечение древнегреческими писателями. Жажда знания была огромная, но дороговизна книг ставила серьезные затруднения в этом отношении. Во всей Европе в 1501 г. количество книг не превышало 4 миллионов томов. Неудивительно, что Людовик XII (1498–1515) отнесся благосклонно к новому искусству книгопечатания. В 1507 г. профессором Парижского университета Тиссардом свободно печатаются книги на греческом языке, привозившиеся до этого из Италии. В декларации 8 апреля 1513 г. король высказывается о соображении того великого блага, которое «принесло нашему королевству искусство печатания, изобретение которого кажется скорее божественным, чем человеческим». Останавливаясь на этих «великих благах», король продолжает: «Наша святая католическая вера сильно возвысилась и окрепла, правосудие лучше понимается и отправляется и божественная служба совершается с большим вниманием и великолепием; благодаря ему, на пользу всех и каждого выражается и распространяется много хороших и благотворных учений, благодаря чему наше королевство превосходит все другие, и иные неисчислимые блага проистекли и проистекают от него ежедневно во славу Бога и к возвеличению нашей католической веры». Эдиктом того же дня Людовик XII освободил всех типографщиков и книготорговцев от 30000 ливров подати и разрешил свободное обращение книг. Преемник Людовика XII Франциск I (1515–1547) при вступлениина престол подтвердил все привилегии, данные его предшественником типографщикам и книготорговцам. Однако счастливый период свободной печати продолжался недолго. На судьбы печати во Франции имели решающее влияние происшедшие около этого времени религиозные события, именно появление протестантства. Еще по болонскому конкордату (1516) с папою Львом X Франциск Iприобрел право назначать по собственному выбору на все высшие церковные должности, а также распоряжаться вакантными церковными имуществами. Таким образом французские короли приобрели как бы личные права над национальной церковью. В протестантстве они увидели движение, враждебное их власти, посягательство на их авторитет. Нечего говорить, что представители католического богословия в Сорбонне не старались раскрыть заблуждение монархов. Больше того, они всеми силами старались направить государственную власть к искоренению ереси. Парижский университет, владея ключами от всех типографских станков, сначала попытался собственными силами справиться с надвигающимся протестантством. В 1521 г. он распорядился сжигать все сочинения, в которых заключались еретические мысли. Раздавались даже голоса о необходимости предавать огню вместе с еретическими сочинениями и авторов их, но терпимость короля Франциска I некоторое время сдерживала пыл правоверных. Однако неотступные внушения фанатиков и происшедшее в 1526 г. публичное надругательство лютеран над изображением Богоматери толкнули короля на путь кровавой расправы с последователями Лютера. В 1534 г. Франциск I уже собственноручно подкладывал огонь под костер, разложенный на площади Моберт, на котором должны были погибнуть шесть еретиков. Во главе гонителей находился фанатичный синдик Сорбонны Беда, который не остановился даже перед осуждением книги Маргариты Наварской, сестры Франциска I. Опасность, угрожавшая книгопечатанию, 7 июня 1533 г. миновала благодаря заступничеству двух советников, епископа парижского де Веллей и Вильгельма Буде, которые, между прочим, заявили королю, что излечить те язвы, на которые так сильно жалуются, возможно, только сохраняя драгоценное искусство книгопечатания. Но едва прошло полгода, как король снова оказался во власти темных сил. Под их влиянием патентом 13 января 1534 г. Франциск I распорядился закрыть все книжные магазины и типографии и под угрозою смертной казни через повешение не печатать ни одной книги. Правда, по ремонстрации парижского парламента король отменил свое распоряжение новым патентом 24 февраля того же года. Тем не менее для книжного дела настали трудные времена: книготорговцам было запрещено продавать книги, не одобренные церковью и не вошедшие в официальный каталог; предварительной цензуре были подвергнуты все издания, на каком бы языке они ни печатались. В отношении нарушителей установленных правил нередко применялась смертная казнь. В течение продолжительного царствования Франциска I делались неоднократные напоминания о том, чтобы без предварительной цензуры университета не печаталась и не продавалась ни одна книга. Наиболее полное распоряжение в том роде относится к 1542 г. Когда в Италии началась католическая реакция и папы в лице Павла III (1534–1549), Григория XIII (1572–1585) и Сикста V (1585–1590), отказавшись от борьбы за светскую власть, энергично принялись за обновление порочного католического духовенства и объединение католических масс, во Франции происходил тот же процесс, хотя и не в столь резких чертах. В первой половине века политика французских королей отличалась двойственностью. Соперничая с Габсбургами, стоявшими во главе католического движения, Франциск I и Генрих II одновременно у себя покровительствовали католицизму, а в Германии оказывали поддержку протестантским князьям. Наибольшие успехи протестантство сделало во Франции в пятидесятых годах XVI столетия и главным образом среди дворян и городского населения. Генрих II (1547–1559) энергично выступил на защиту католицизма. В 1547 г. им был издан замечательный патент по книжным делам. Этим патентом воспрещалось: во-первых, печатание и продажа книг, направленных против католической религии; во-вторых, предписывалось сочинения религиозного содержания представлять на предварительный просмотр теологического факультета; в-третьих, на каждом печатном произведении выставлять имена автора и типографщика и место напечатания; в-четвертых, воспрещались тайные типографии. Эдикт 27 июня 1551 г. принес новые, еще более суровые ограничения. Оставляя в силе предписания патента 1547 г., Генрих II требовал, чтобы типографии и книжные магазины подвергались ревизии цензоров в Париже два раза в год, в Лионе – трижды; чтобы каждый книготорговец имел два каталога книг: один запрещенных, другой дозволенных; чтобы на печатных произведениях выставлялись действительные имена и названия типографщика и типографии. Кроме того, смертная казнь угрожала даже покупателям и владельцам всякой книги, не имевшей предварительного и формального разрешения на обращение. При Карле IX (1560–1574) борьба между католиками и протестантами или так называемыми гугенотами переходит в кровавую междоусобицу. В области печати преследования продолжаются с неослабевающей энергией. В январе 1560 г. Карл IX воспретил печатание и продажу книг по астрологии. В апреле того же года книготорговля сделана монопольным промыслом присяжных книготорговцев. Не принесшие присяги торговцы, изобличенные в продаже книг, в первый раз наказывались кнутом и конфискацией товара. При повторении преступления угрожало еще более тяжкое взыскание. Эдиктом 17 января 1561 г. за продажу и печатание клеветнических произведений угрожали на первый раз бичеванием, во второй раз – лишением жизни. В 1563 г. 10 сентября был объявлен эдикт, в силу которого под угрозою виселицы воспрещалось что-либо печатать без королевской привилегии за большою печатью (sous le grand scel). В 1566 г. был издан ордонанс, которым под угрозой потери имущества и телесного наказания воспрещалось выпускать без предварительного одобрения и привилегии за большой печатью какие-либо произведения, направленные против чести и доброго имени частных лиц под каким бы то ни было предлогом и по какому бы то ни было поводу. Нарушители ордонанса назывались «нарушителями мира и общественного спокойствия». Согласно ордонанса 7 сентября 1571 г. в произведениях печати не должно было быть ошибок, бумага должна была быть хорошая и шрифт не слишком выбитый. Декларацией 16 апреля 1571 г. предписывалось на печатных произведениях выставлять сертификат цензора, а на первой странице обозначать имена автора и типографщика. Наконец, 27 июня того же года было воспрещено всем книготорговцам, типографщикам и переплетчикам покупать какие-либо книги, старую бумагу и пергамента у детей и слуг других книготорговцев, вообще у детей и школьников, у домашней прислуги и неизвестных лиц. Вскоре после ужасов Варфоломеевской ночи престол Франции перешел к последнему представителю династии Валуа – Генриху III (1570–1589). Ничтожный последыш еще в большей степени, чем его предшественник – брат, находился во власти хитрой и жестокой матери Екатерины Медичи. Он постоянно колебался в религиозных вопросах и становился то на сторону католиков, то протестантов. Колебаниями правительственной политики воспользовались католики, образовавшие лигу во главе с герцогом Генрихом Гизом. Авторитет короля до того низко упал, что против него члены лиги организовали в Париже открытое восстание, причем Генриху пришлось искать спасения в бегстве. Народная масса возбуждалась против короля и католиками и гугенотами. К услугам и тех и других были карикатуры, при помогли которых авторы старались действовать на безграмотную массу. Стены Парижа ежедневно покрывались сатирическими произведениями. Тотчас после убийства Генриха III фанатиком лигистом Жаком Клеманом Париж прямо наводнен был памфлетами, связанными с именем покойного короля. Законодательная деятельность Генриха III в области печати выразилась, с одной стороны, в подтверждении привилегии Парижского университета по надзору за книжным промыслом, с другой – в эдикте 7 декабря 1577 г., воспрещавшем книгопродавцам печатать книги за пределами Франции. С католической лигой суждено было покончить даровитому представителю династии Бурбонов – Генриху IV. Последний был кальвинистом. Ему пришлось буквально брать с бою корону Франции. Чтобы сломить последнее сопротивление лигистов, он решился «заплатить обедней» и принял католицизм. Утвердившись на престоле, он издал знаменитый Нантский эдикт (1598), установивший веротерпимость и положивший конец религиозным войнам, раздиравшим Францию около 35 лет. Можно было ожидать, что страна вступит на новый путь духовной свободы, но жизнь короля преждевременно пресеклась от руки убийцы Равальяка, воспитанного иезуитской организацией.[/more] По смерти Генриха IV королевская власть перешла к малолетнему сыну его Людовику XIII (1610–1643). Решающее влияние на дела государственного управления при этом безвольном монархе приобрел кардинал Ришелье, который поставил себе задачей окончательно утвердить систему королевского абсолютизма. Эта тенденция сурового временщика ярко отразилась на всем законодательстве Людовика XIII по делам печати. Старая организация лиц, причастных к печатному промыслу, подверглась существенным изменениям. В июле 1618 г. Людовик XIII издал Регламент для книготорговли и книгопечатания (Règlement sur la Librairie et l'Imprimerie du 9 juillet), в силу которого число привилегированных членов университетской организации клерков сведено до 80, причем для новых членов условием вступления в организацию поставлено знание латинского, греческого и французского языков и обычаев книжной торговли, а также семилетняя предварительная практика. Но при наличности всех указанных условий ежегодно не дозволялось принимать более одного типографщика, одного книготорговца и одного переплетчика. Никто из промышленников не мог держать более одной типографии или книжной торговли. Под угрозою конфискации всех экземпляров и уплаты 3000 ливров штрафа воспрещалось издание печатных произведений за границей. При издании же в Париже издатели обязывались употреблять хороший шрифт, хорошую бумагу и тщательно следить за отсутствием ошибок. Заслуживает внимания, что статут 9 июля был издан по инициативе парижского общества клерков, среди которых начались злоупотребления и недобросовестная конкуренция. Статут был ответом на их ходатайство, и действие его сначала ограничивалось пределами одного Парижа. Но типографский промысел существовал за пределами столицы, и Людовик XIII задался целью регламентировать его на более общих основаниях. Эта цель была достигнута изданием эдикта 19 января 1626 г. В нем нашли себе подтверждение все распоряжения по делам печати Карла IX и, кроме того, особенное внимание обращено на клеветнические сочинения. Установление наказаний за нарушение эдикта, вроде повешения, оправдывалось довольно пространной исторической справкой о развитии книгопечатания во Франции, при этом говорилось о великих удобствах, доставленных науке книгопечатанием, и еще больше об опасностях для государств и республик, в которых «допущено слишком много свободы». Это была старая песня на тему «о божественном искусстве». Ордонансом 1629 г. Людовик XIII предписал для предварительного просмотра представлять рукописи канцлеру и хранителю государственной печати, чем собственно были нарушены старинные цензорские полномочия университета. Кроме того, им же было возложено общее наблюдение за точным соблюдением законов о печати на особое учреждение (Syndicat pour l'Imprimerie et la Librairie), состоявшее из одного синдика и четырех помощников, сменившихся каждые два года. Эти новые должностные лица назывались «университетскими стражами» (gardos de l'Université). Они исполняли те же обязанности, какие возлагались ранее на четырех больших присяжных книготорговцев (les quatre grands libraires-jurés de l'Université), a именно: они посещали книжные магазины и типографии, смотрели, чтобы книги выпускались с соблюдением всех правил о предварительной цензуре, качестве бумаги, чистоте шрифта, корректуре и т.д. Первые университетские стражи были назначены 17 июля 1629 г. из бывших университетских присяжных книготорговцев.
Ответов - 0
полная версия страницы