Форум » Альтистория » АУ: Четыре степени жестокости. Глухая ночь с 19 на 20 сентября » Ответить
АУ: Четыре степени жестокости. Глухая ночь с 19 на 20 сентября
Belle Fleur: Четыре входа в городе Дамаске: Врата судьбы, Врата пустыни, Пещера бед, Форт страха. О караван, страшись пройти под ними. Страшись нарушить их молчанье песней. Молчанье там, где умерли все птицы, И все же кто-то свищет, словно птица (с)
Ответов - 42, стр:
1 2 3 All
Belle Fleur: Белль вздрогнула, распознав в последних словах графини почти открытую угрозу, последовавшую в ответ на ее завуалированный отказ, и поспешно сказала: - Разумеется, я не отказываюсь, мадам! Но прошу Вас дать мне время, чтобы уладить свои дела, ведь Вы сами уедете отсюда не раньше, чем через несколько дней, не так ли? В первую очередь я должна договориться с директором труппы о преждевременном расторжении договора, затем распродать свои сценические костюмы, а также вернуть долги, которые успела сделать за время пребывания в городе. Увы! Директор потребует неустойку за то, что я покидаю труппу посреди активного театрального сезона. Вот если бы сейчас был Великий пост, когда комедиантам запрещено играть… Графиня откинулась на подушки, глядя на комедиантку тем долгим и неподвижным взглядом, которым кошка терпеливо наблюдает за расшалившейся под ее носом мышкой, зная, что никуда та от нее не денется. - Поскорее улаживай свои и наши дела, милое дитя. Все твои долги лично оплатит по моему распоряжению Жан-Кристоф, если понадобится. А теперь, как я уже сказала, позови его сюда, а трактирщице передай, чтобы подготовила все необходимое для отъезда и укутала моего сына потеплее. Как будто о чем-то вспомнив, она снова отомкнула сундучок и вытащила из него круглую золотую коробочку. Из коробочки она достала крошечный шарик темного, почти черного цвета, и показала его комедиантке: - Знаешь, что это? Снадобье, придуманное великим Парацельсом: «зерно бессмертия». Почти что философский камень, не находишь? Утишает самую жестокую боль и навевает сладкий сон. Зови скорее Жана-Кристофа: через полчаса я усну так крепко, что не проснусь даже в том случае, если вострубят все небесные ангелы, возвещая о наступлении конца света. Графиня проглотила черное зернышко и смежила ресницы, а Белль торопливо сгребла золотые, спрятала их в свой кошель и, выскользнув из комнаты, побежала на поиски кучера. Laudanum – в средневековой фармацевтике название любого снадобья, содержащего опиум. Парацельс в 1527 году изготовил болеутоляющее в форме шариков, содержащих опиум, сок лимона и «квинтэссенцию золота», которое назвал «камнем бессмертия»
Belle Fleur: Спустя полчаса сундуки графини были перенесены Бернаром и Жан-Кристофом из кареты в трактир, а Белль расцеловалась с довольной исходом дела трактирщицей и, неловко прижимая к себе закутанного в шерстяное одеяло младенца, села в графский экипаж, внутри которого было тепло и уютно, как в будуаре знатной дамы. Мамаша Луизон поставила на широкое сиденье лютню и две корзинки: в той, которая поменьше, покоилась плетеная бутыль с козьим молоком и половина ржаного хлеба; вторая, больше размером и выстланная мягкой овчиной, была предназначена для того, чтобы положить в нее малютку, если Белль устанет держать его на руках. - Постояльцев брать не буду, покуда Ее сиятельство выздоравливает, - сообщила Луизон и еще раз объяснила Белль, как правильно кормить в дороге ребенка, лишенного материнской груди. Жан-Кристоф взобрался на козлы, хлестнул сытых и отдохнувших лошадей, и роскошная колыбель незаконнорожденного тронулась с места, постепенно набирая ход. Белль разглядывала спящего младенца и думала о том, согласится ли Марго на ту обременительную сделку, которую она собирается ей предложить. Если нет, тогда она отправится к доброму кюре, который славится тем, что призревает под своим кровом бедных сироток…Как уклониться от предложения графини, она пока не придумала, но была уверена, что обязательно найдет способ сделать это. - Ангел мой, - благодарно прошептала комедиантка и ласково прикоснулась к щечке ребенка. – Какое счастье, что ты появился на свет именно сегодня! Белль принялась тихонько напевать малышу одну из тех колыбельных, которые пела ей Арлетта, когда она была малюткой лет четырех-пяти, но уже выходила на сцену в ролях херувимов. Эпизод завершен
полная версия страницы