Форум » A la guerre comme à la guerre » Кто, кто в теремочке живет? 14 сентября 1627 года, вторая половина дня » Ответить

Кто, кто в теремочке живет? 14 сентября 1627 года, вторая половина дня

Эжен де Сен-Фаль:

Ответов - 70, стр: 1 2 3 4 All

Арамис: Лицо господина будущего аббата всегда (ну, хорошо, почти всегда) выражало только то, что господину будущему аббату было угодно. Сейчас Арами счел уместным выразить искреннее удивление, словно услышал эту новость впервые. - Труп? Да что вы говорите, господин капитан! Как все это странно... Задумчиво покачав головой, мушкетер перевел взгляд на мадемуазель де Кюинь. Та, по какой-то причине не спешила исчезнуть из дома своего "отца", если он ей конечно отец. В общем-то, на то была ее полная воля, но, однако, Арамис опасался, что у месье де Рена могут возникнуть вопросы, на которые мнимому пажу будет затруднительно ответить... - Представьте себе, капитан, а ведь мы с месье де Сен-Фалем тоже обнаружили труп! В погребе этого дома. Причем, похоже перед смертью беднягу жестоко пытали. Если хотите, можем спуститься и посмотреть.

Эмили-Франсуаза де К: Еще труп… Эмили невольно оглянулась на де Сен-Фаля. Неудивительно, что юноша бледен… А вот с нее определенно хватит… Дверь была совсем рядом, и девушка поспешила выскользнуть из комнаты, чтобы потом направиться к выходу, а оттуда – к коновязи. «Золотой гусь» или какое-то другое место – это она решит потом, а пока мадемуазель де Кюинь полагала, что почувствует себя значительно лучше, очутившись в седле и покинув пределы поместья.

Жак де Рен: Капитан довольно ухмыльнулся, поглаживая уз, и наивно полагая, что его новость и в самом деле удивила королевского мушкетера. Однако, о находке Арамиса в погребе, хоть и пошутив, де Рен тоже не забыл. И уже было открыл рот, чтобы из него глухим басом вылетело - "а Вы-то сами, что нашли?", как тут же услышал ответ мушкетера на, еще не заданный им, вопрос. Рот офицера, при этом, не закрылся. Зато брови медленно сошлись у переносицы. - Не многовато ли трупов на сегодняшний день, сударь?.. - после минутного молчания, моргнув, вымолвил французский вояка. Сообщение Арамиса и впрямь ошеломило капитана. Он никак не предполагал, что сегодня выдастся такой занимательный день. Привлекательного в нем, конечно, было мало, но вот любопытного... Может быть, тот мертвец, что внизу, как-то связан с тем, что наверху? Это было первой мыслью, бросившейся в голову де Рену. Скорее всего, так и должно быть. Значит, в любом случае, нужно будет спуститься вниз. - Ведите, господин Арамис, - твердым тоном изрек офицер.


Арамис: - Предупреждаю, зрелище не из приятных, - поморщился Арамис, спускаясь по ступенькам в погреб. - Не знаю, чего уж натворил этот бедолага, но обошлись с ним довольно сурово. Мы с месье де Сен-Фалем обыскали его, но, увы, не нашли ничего, что смогло бы нам помочь узнать хотя бы имя несчастного. Про себя мушкетер подумал, что было бы весьма неплохо спросить хозяина этого дома о покойнике в его подвале, да и с тем, что наверху тоже не все было ясно. Как-то слишком гладко звучали объяснения капитана. Но эти мысли будущий аббат пока что решил держать при себе. Вместо этого он нашел свечу и зажег ее, подняв повыше, чтобы осветить де Рену всю картину. Уже начинающую припахивать картину. - Ну вот, господин капитан, извольте полюбоваться, - указал он на тело. - Довольно странная находка, не правда ли?

Жак де Рен: - Ничего, я привык, - прозвучал тяжелый голос де Рена, гулко отдаваясь в каменных сводах погреба. Офицер не солгал. Нелицеприятных зрелищ всякого рода за годы, проведенные им на войне, было так много, что капитан уже почти позабыл значение слова "отвращение". Однако, осторожно спустившись в подвал, стараясь не навернуться в узком и темном проходе, и через минуту наблюдая в тусклом свете, отбрасываемым свечой, которую зажег мушкетер, картину происшествия, де Рен не мог не признать, что приятного в увиденном явно было мало. Изувеченное тело и тошнотворный трупный запах действительно не вызывали симпатии. Несмотря на это, офицер даже не поморщился. Как он и сам сказал, он к этому привык. Да бывало и похлеще. Оторванные ноги, руки, сбивающие головы пушечные ядра на глазах капитана - все это стало для него было настолько естественным, что искалеченный и отнюдь не благоухающий мертвец не явился для него омерзительным сюрпризом. Хотя, нет, сюрпризом все-таки явился. - Бедолага, - тихо и почти сочувственно произнес офицер, - Видать, кому-то он сильно насолил. «Или даже наперчил», - подумалось капитану, пока он рассматривал до такой степени изуродованные черты лица, что установить личность убитого можно было лишь приложив немалые усилия. Ясно видны были только закатившиеся глаза и распахнутый рот. - Ну, и что Вы обо всем этом думаете, господин королевский мушкетер? - повернулся он к Арамису.

Арамис: - Запутанное дело, господин капитан, - отозвался Арамис. – В этом доме творится что-то странное. Трупы, шпионы, трупы шпионов (Арамис мог бы добавить – шкатулки с секретом, но, по понятным причинам, промолчал). Я бы допросил как следует хозяина, хотя, готов поставить на кон свое жалование за полгода, он будет недоуменно качать головой и утверждать, что понятия не имеет, откуда этот, второй, взялся в его доме. Пожав плечами, мушкетер постарался отойти как можно дальше от тела, поскольку его созерцание ничего нового сказать не могло, а удовольствия не доставляло никакого. - Более того, господин капитан, я бы припугнул как следует этого господина, как знать, что выплывет в этом случае? Так, или иначе, если кому-то понадобилось так изуродовать этого несчастного, значит, боялись, что его узнают. А если убили – значит, он слишком много знал.

Жак де Рен: - Как это верно, сударь, - откликнулся капитан на фразу мушкетера о "запутанном деле". В ответ на предложение расспросить хозяина, де Рен лишь скептически фыркнул и помотал своей большой черноволосой головой. Офицер действительно не был уверен, что допрос старого забулдыги принесет какие-либо плоды. Наверняка, пока там себе пьянствует, он, дурья башка, даже и не подозревает, какие мрачные события происходят в его разоренном поместье. Де Рен вовсе не относился к нему с омерзением или неприязнью. Нет, как раз кутить-то с ним было весело, если не считать того, что он так и не рассчитался со своим долгом французскому вояке. Но был глубоко не уверен, что в этой "пустой голове" содержится хоть сколько-нибудь важная информация. Впрочем, проверить, может, и стоило. Надавить, заодно попытаться вернуть деньги, хотя на данный момент они заботили офицера меньше всего. - Боюсь, что господин де Нуаре не скажет нам чего-то более или менее осмысленного, - капитан почесал ус, - Буду удивлен, если он вообще сумеет связать воедино хоть несколько слов, - после чего махнул рукой, - В любом случае, пока его здесь нет. А с мертвых не спросишь. Придется спрашивать с тех, кто сейчас тут, - офицер прямо посмотрел на Арамиса, - Кстати, скажите... А Вы обыскали труп?

Арамис: - Разумеется, - безмятежно ответил Арамис на вопрос месье де Рена, ничуть не смутившись. – Первым делом мы с господином де Сен-Фалем обыскали труп. Но, видите ли, похоже, кто-то уже сделал это до нас, поскольку ровно никаких вещей мы при нем не обнаружили. Кто бы не лишил этого беднягу жизни, он хорошо замел следы. Мы не знаем чье это тело, как оно сюда попало, а главное зачем? Прятать труп в винном погребе – не самое разумное решение. Значит убийца, или убийцы хотели, чтобы тело нашли… либо не успели его спрятать по какой-то причине. Обмахиваясь надушенным платочком, мушкетер поднял свои голубые глаза к сырому потолку погреба, словно там могли быть написаны ответы на все его вопросы. Ответов он не увидел, но еще одна интересная мысль все же посетила его голову. - И вот что я скажу. Если тело подбросили нарочно – значит, кто-то в доме должен знать, чье оно. Если не успели спрятать – значит… значит, мы что-то просмотрели. И у этого бедняги есть при себе что-то, что может навести на след убийц.

Жак де Рен: Ну еще бы, наверняка у этого малого находилось при себе то, за чем с большим усердием охотились, и что послужило причиной его гибели. Но вряд ли то были драгоценности или деньги. Это вовсе не было похоже на ограбление, совершенное столь жестоким образом. Возможно, несчастный имел при себе важные документы, которые необходимо было изъять и замести следы. - Может быть, бедняга хранил какое-нибудь письмо, которое не должно было попасть к адресату...или что-то в этом духе? - вслух высказал свое мысленное предположение офицер. Если в доме кому-либо было известно, чье это тело, значит, нужно было срочно всех допросить. Идти "по горячим следам" уже слишком поздно. Но наверстать упущенное еще есть время. - Однако, Вы сами сказали, что обыскали его, - почесав в затылке, отвечал капитан, - Значит, мы с Вами точно опоздали, - в тот же момент офицер со злостью сильно стукнул кулаком по стене, так, что костяшки пальцев его тут же оказались в пыли и ссадинах, - Проклятье, сударь! Клянусь честью, я переверну этот дом с ног на голову, но узнаю, что здесь, черт подери, происходит! И меня не перестает покидать ощущение, что между двумя находящимися здесь трупами существует какая-то связь! Бедная, совсем не привыкшая к сыскному делу и изворотливым умозаключениям, голова де Рена начинала трещать под градом фактов и неизвестности. Ей-ей, начинавшему раздражаться капитану было куда проще выбить все признания силой. Из всех, кто вообще живет в этом доме. А затем составить из их слов какую-то общую целостность. Но не идти окольными путями, напрягая чутье и рассудительность, пробираясь сквозь дебри непоняток и таинственных обстоятельств. Впрочем, королевский мушкетер казался де Рену довольно хитрым и находчивым молодым человеком. А потому, недальновидный вояка очень надеялся на сообразительность и ловкость Арамиса, которыми он воспользовался бы для пользы дела прежде, чем доблестный французский офицер своею твердолобостью и кулачищами.

Арамис: - Давайте поднимемся наверх и пригласим всех присутствующих в доме для беседы, включая хозяина и слуг, - предложил Арамис, здраво рассудив, что от трупа, что первого, что второго внятных ответов, увы, уже не дождешься. А вот живым вполне можно попробовать развязать языки. – Если допросить каждого – наверняка найдем хоть какую-нибудь зацепку! Либо кто-нибудь из них соврет, либо скажет правду. И то, и другое неплохо, как я полагаю. Что скажете, месье де Рен? Незаметно для себя мушкетер заразился азартом Эжена де Сен-Фаля, готового перевернуть весь дом, но найти английского шпиона. Теперь Арамису и капитану де Рену предстояло найти убийцу (или убийц) этого несчастного, что лежал у их ног в погребе и еще раз попробовать разобраться в обстоятельствах смерти второго, наверху. Не будь первого, мушкетер, возможно, принял бы на веру второе. Но два мертвеца за одно утро – это уже слишком, как непременно высказался бы Атос. Эпизод завершен



полная версия страницы