Форум » A la guerre comme à la guerre » Предрассветные тени. 20 сентября 1627 г., около пяти утра. » Ответить
Предрассветные тени. 20 сентября 1627 г., около пяти утра.
Атос:
Ответов - 26, стр:
1 2 All
Портос: Портос, в равной степени обеспокоенный и обескураженный происходящим, предпочел помалкивать, пока они с д'Артаньяном не остались вдвоем - из опасения усугубить ситуацию. Наконец, оба друга очутились у себя в палатке. Мушкетон, увидев, на кого похож его господин, только всплеснул руками. - Умываться, сударь? Или сначала… - Сначала займись лошадьми, - расстегивая мокрый и грязный камзол, пробурчал Портос и, как только слуга исчез, повернулся к гасконцу: он настолько привык, что тот всегда в курсе всех событий, что надеялся получить хоть какие-то объяснения. – Д'Артаньян, вы что-нибудь понимаете?
Шарль д`Артаньян: - Понимаю, - пробормотал д`Артаньян, яростно дёргая себя за ус. Объяснять что-либо Портосу было трудно, особенно если дело касалось деликатных вопросов. Возникшая ситуация принадлежала именно к таким. Если бы разговор шёл об Арамисе и его шашнях, д`Артаньян объяснил бы всё в трёх словах, и ничуть не деликатничал. Но Атос... совсем другая история! - Я предполагаю, что Атос узнал про смерть человека. Человека, которому он обязан жизнью. И у меня есть все основания думать, что это была женщина. У вас доброе сердце, Портос. Постарайтесь понять сердцем, а не умом. Вот окажись вы сами в такой переделке... какое бы настроение у вас было? А как ни крути - она спасла не только Атоса, понимаете? Мы все ей обязаны!
Портос: У Портоса округлились глаза. Женщина? Женщина, которой Атос обязан жизнью?! Конечно, он слышал что-то краем уха про раненую девицу в лазарете, но ему и в голову не приходило как-то связывать это с Атосом. Равно как и с той рыженькой милашкой, которая выскользнула из палатки Атоса три дня назад, оставив рассыпанные по всей палатке шпильки. Что рыжая предупредила его нелюдимого друга о грозящей тому опасности, Портос помнил, и даже полностью разделял мнение, что за жизнь друга все они должны быть ей благодарны, но… - Вот черт, - пробормотал он, перестав стаскивать через голову рубашку и глядя на д'Артаньяна поверх ворота. Действительно, разительная перемена в Атосе произошла именно после того, как он побывал в лазарете. И девица была тоже в лазарете. – Неужели это та самая, которая… Ангел-хранитель? Так это она была в лазарете… бедняжка! Мушкетер шумно вздохнул. Да, это все объясняло. Или почти все. Каким бы невероятным ни казалось, чтобы Атос стал так переживать из-за женщины. Только потому, что она спасла ему жизнь? Портос тут же вспомнил сияющие глаза под кромкой капюшона. Э, нет, тут дело не только в благодарности! - Думаете, она умерла? – Он вздохнул еще раз и рывком содрал мокрую рубаху. – Вот черт… Но что случилось? Кто ее…
Шарль д`Артаньян: - Не знаю! - лаконично ответил д`Артаньян. - Но если я пойму, кто это, я его убью, Портос. Лично я. Пощадите Атоса: вы не хуже, чем я, понимаете, как он относится к женщинам. Просто эта... - он запнулся, подбирая слово. Наконец, подобрал, и выдохнул: - Другая. Я её даже не видел, но ручаюсь чем угодно: она - другая. Он помолчал и продолжил медленно: - Я могу думать что угодно. Правду мы узнаем только у капитана в палатке. Атос промолчит, вы знаете не хуже меня, что он привык доверять тому, что произнесли. Если Тревиль подвердит - я поверю, если нет... Гасконец шумно вздохнул, с силой разрывая намертво соединённые завязки на мокрой рубашке. Он почти с наслаждением скинул холодную тяжёлую ткань и принялся растираться грубым льняным полотенцем. - Я плохой христианин, Портос. Вы с Атосом куда ближе к Спасителю, чем я. Атос, несмотря на своё пьянство, просто праведник. Вы никогда не показываете этого, но веруете как дитя. Наш кюре всегда говорил, что вера должна быть как у ребёнка. Вот и молитесь сердцем, чтобы душа этой девушки обрела покой. Он уронил полотенце на пол. - У вас получится лучше, чем у всех нас, вместе взятых. Арамиса, как вы могли заметить, я вовсе не упомянул. Все священники, кроме кюре в поселении, близ которого живут мои родители, и кроме духовника королевы Анны, который при жизни уже свят, не вызывают у меня никакого доверия. Ну, Арамис пока даже не священник.
Портос: - У меня? – растерянно переспросил Портос. Он никогда не задавался вопросом, хороший он христианин или плохой, и тем более не задумывался, чьи молитвы скорее дойдут до Неба, но в одном был совершенно уверен: женщина, которая спасла Атоса, заслуживает… заслуживает… черт побери, да он готов молиться за нее до конца своих дней! Особенно, если она – а в этом Портос почему-то не сомневался – дорога Атосу. Гигант вздохнул в третий раз: если судить по окаменевшему лицу его друга, молитвы уже опоздали. - Я не особенно умею молиться, - проворчал он, - но если вы так говорите… Боюсь только, мы ничего не узнаем. Атос не спросит, вы же понимаете, и у него спрашивать тоже не стоит. Вот Арамис… Арамис знает наверняка. Эх, дьявол… Настроение, совсем недавно близкое к ликованию по причине удачно завершенной вылазки и резко скатившееся вниз у лазарета, упало окончательно. Черт, почему именно Атосу так не везет?! Это было несправедливо. Портос вздохнул в четвертый раз – с такой силой, что едва не задул светильник. Он не знал, нужно ли сказать еще что-нибудь, но вернувшийся с ведром воды Мушкетон избавил его от этого выбора. Умывшись, растеревшись полотенцем и облачившись в чистую сухую одежду, мушкетер вопросительно взглянул на гасконца. - Вы готовы?
Шарль д`Артаньян: Д`Артаньян кивнул. Камзол он застёгивал уже на ходу. За время, что они потратили на переодевание, дождь только усилился, и гасконец плотнее запахнул плащ. - Идём быстро! - сказал он нарочито бодрым голосом, подмигнув приятелю. - Иначе получится, что напрасно переодевались. Хотя фляга у меня с собой, и там ещё достаточно плещется. Гасконец посмотрел на небо и чертыхнулся негромко. Затем перевёл взгляд на Портоса и улыбнулся. - Уж если получать от капитана нагоняй, то всем вместе! О, вот и наши друзья! Эпизод завершен. Переходим в следующий, господа?
полная версия страницы