Форум » A la guerre comme à la guerre » Игра по чужим правилам. 21 сентября 1627 года, после пяти часов пополудни » Ответить
Игра по чужим правилам. 21 сентября 1627 года, после пяти часов пополудни
Луи де Кавуа:
Ответов - 43, стр:
1 2 3 All
Атос: Услыхав про предполагаемые развлечения мадам де Бутвиль, Атос чуть было не выругался вслух, невзирая на нахлынувшее облегчение. Кавуа проделал именно то, что, будь на то его воля, сделал бы сам мушкетер. И, видимо, по той же самой причине – во всяком случае, хотелось бы на это надеяться. Итак, графиня жива, и ее жизни ничто пока не угрожает. - Сдается мне, что господина де Бутвиля снова не было дома, - пробормотал он, удержав при себе так и просящуюся на язык оценку этого похвального поступка. Боже правый, неужто графу показалось мало того, что его жену уже дважды заманивали в ловушки и дважды чуть было не пристрелили? - Браво, сударь, - на сей раз в голосе Атоса не было и тени иронии. – Насколько я успел узнать эту юную особу, удержать ее от глупостей можно только силой… Надеюсь, вашему офицеру это удастся… Кавуа, если вы хотите о чем-то спросить – спрашивайте. Не обещаю, что отвечу на любые ваши вопросы. Но постараюсь. В конце концов, я вам обязан.
Луи де Кавуа: - Атос прав, - Кавуа внимательно смотрел на бретера. Тем взглядом, который позволяет видеть и глаза собеседника, и руку на эфесе. - Я не заметил там ни мужа, ни охраны. Ни осторожности. Свое мнение о муже графини Теодор сумел также оставить при себе. Как и слова благодарности. Если бы он мог, он сделал бы то же – но у него были только две руки и только одна шпага. – Ей ничего больше не грозит, – сквозь зубы сказал он. – После убийства Канувиля Россильяк хотел поручить избавиться от нее своему слуге, этому Жерому. Если его действительно схватили, она в безопасности. Атос, вы слышали то же, что и я. Нити, сети. Что, если он был неправ? В соавторстве
Атос: - Надеюсь, - пробормотал Атос. – До поры до времени. Кто же все-таки этот герцог, которого она может узнать? Эх, черт побери, Ронэ, как невовремя вы… вспылили! Мысль о том, что за Россильяком стоит кто-то более опасный и влиятельный, не давала ему покоя. Узнать герцога – и что с того, его могут узнать десятки людей. Молодая графиня, надо думать, могла узнать в герцоге кого-то, кого она видела… например, в неподобающем обществе. Или в неподобающих обстоятельствах. Кто, черт побери?
Теодор де Ронэ: Теодор оскалился. Всякое желание поделиться с Атосом своими соображениями тут же его оставило. – Возможно, сударь, если бы я дал ему шанс вас убить, я жалел бы об этом еще меньше. Здесь он был почти искренен – бросаясь между Россильяком и его целью, он не рассуждал и ударил не думая, повинуясь лишь привычке и опыту. Но второй удар был бы нанесен сознательно – хотя и тут он мог еще отпираться. И он знал это, когда заносил дагу. - И все-таки вы об этом жалеете, - словно бы себе под нос пробормотал Кавуа. - Недурно... Ронэ, Жерома действительно схватили, если только вы не хотите обвинить меня во лжи. Но я не уверен, что на этом история закончится. Есть у меня пара догадок, но без фактов они не значат совершенно ничего. В соавторстве
Атос: В ответ на очередную вспышку Ронэ Атос лишь пожал плечами. - Плохо же вы обо мне думаете, - вскользь заметил он и вновь повернулся к Кавуа. – Что за догадки? Может быть, мои факты имеют к ним отношение? - Я просто подумал, встреча с каким герцогом для бывшей мадемуазель де Кюинь наиболее вероятна, - поделился гвардеец. - С герцогом Ангулемским, я полагаю, - хмуро отозвался Атос. – Но… Не знаю, поможет ли это вам, но у меня есть основания полагать, что Россильяк пытался устроить стягивание сил к Каменному мосту… во вполне определенное время. Написано в соавторстве.
Луи де Кавуа: Если бы капитан был собакой, уши бы поставил торчком. Он знал о готовящемся "десанте". Якобы готовящемся. Но формулировка мушкетера навела его на новую мысль. - И оголить какой-то из участков фронта? Такую идею стоит претворять в жизнь, только имея надежную связь с противником. Он глянул на Ронэ. У того была связь и с Каменным мостом, и с гугенотами, как бретер сам признавался совсем недавно, и эта попытка во что бы то ни стало убить Россильяка... В этом нужно было разбираться отдельно.
Теодор де Ронэ: – Или создать положение, при котором можно перепутать своих и чужих, – предположил бретер, заинтригованный помимо своей воли. – И от кого-нибудь избавиться. Взгляду Кавуа он не придал значения.
Атос: - Я не знаю, ради чего это затевалось, - покачал головой Атос. – Но связь с англичанами была налажена несомненно. И… Он внезапно осекся. Развалюха в Ле-Миним. И Ронэ, о чем-то разговаривавший с гугенотом. Снова совпадение? Черт возьми. - Вчера, пока мы разыскивали Бутвиля… - медленно проговорил он. – На окраине Ле-Миним мы наткнулись на отряд гугенотов. За ними должна была прийти лодка… Острый взгляд мушкетера уперся в лицо одноглазого бретера.
Теодор де Ронэ: Теодор насмешливо сощурился. – Продолжайте же, господин Атос, – промурлыкал он. – Вы так разговорчивы сегодня. На самом деле, ему было не до смеха. Желание Кавуа разнюхать как можно больше бретер до какой-то степени понимал, он и сам был любопытен, но мушкетера не понимал вовсе. Тот не ушел бы живым из Ле-Миним, если бы не вмешательство его спутника – и теперь без зазрения совести готов бросить на него тень. Сможет ли он поговорить с кардиналом – и поверит ли ему монсеньор? А если нет? Да нет же, если бы он был заодно с гугенотами, что бы помешало ему там же избавиться от Атоса – своей рукой или чужой? А если не поверит? E cortesia fu lui esser villano. _____________________________ E cortesia fu lui esser villano – флорент. И было доблестью быть подлым с ним. Данте, Божественная Комедия, Ад, песнь XXXIII, 150
Луи де Кавуа: О связи Ронэ с гугенотами Кавуа уже слышал, причем от него самого. Как бы ни был порывист бретер, вряд ли он стал бы рассказывать о них, если бы собирался предать. Для этого требовалась невероятная глупость. Или удивительно тонкий расчет. - С одной стороны, за мадам де Бутвиль охотятся люди Россильяка. С другой, в поисках Бутвиля вы натыкаетесь на отряд гугенотов. Они имели отношение к исчезновению графа?
Атос: Больше всего в этот момент Атос жалел о том, что не расспросил бретера накануне. Задавать прямые вопросы сейчас, при Кавуа и двух его подчиненных, было немыслимо. Здесь, под Ларошелью, малейший намек на связи с гугенотами мог обойтись Ронэ слишком дорого. И даже сейчас мушкетер не мог поверить в то, что одноглазый связан с Россильяком. Зато в то, что отплывшие, несоменно, на Рэ гугеноты имели к Россильяку какое-то отношение, верилось легко. И Пальяр мог проговориться о чем-то важном… - Непохоже, - отворачиваясь от Ронэ, который, судя по выражению лица, в очередной раз вообразил себе что-то нелицеприятное, ответил он капитану. – Они утверждали, что нашли в погребе осколки кувшина с водой и остатки разрезанных веревок, но никого не застали. Нет, я не думаю, что они солгали. Зато я уверен, что собирались они на остров Рэ, а значит, к англичанам. Да и позавчера ночью английский корабль некоторое время дрейфовал неподалеку от Ле-Миним. Трудно ли подойти на шлюпке к берегу и принять на борт гонца?
Луи де Кавуа: - В этом что-то есть, - согласился капитан. - У гугенотов, которых вы видели, связь с англичанами есть. Но имеют ли они отношение к Россильяку... Он едва заметно пожал плечами. - Доказательств, похоже, нет?
Теодор де Ронэ: Пытаясь скрыть облегчение – хотя радоваться было рано, Атос мог еще сто раз передумать – Теодор вернул внимание к дороге. И этому нужны доказательства – чего? Лунного света на морской воде? Если Россильяк вообще связан с англичанами – хотя с кем еще? – не через отряд гугенотов же! Тем более, что те сами не знали, когда за ними придет шлюпка. – Они не солгали, – не поворачиваясь, сказал он. – Я спускался в погреб и видел следы. Если муж юной графини якшается с гугенотами… Да нет же, не с этими! Зачем бы они стали сообщать кому-либо, где его искать? Кто вообще написал эту записку?
Атос: - Доказательств того, что именно эти гугеноты связаны с Россильяком – никаких, - медленно проговорил Атос. – Зато, кажется, у меня есть доказательства его связи с англичанами. Как раз позавчера ночью я, выполняя поручение Тревиля… секретное поручение… с несколькими товарищами оказался на берегу в Ле-Миним. Мы нарвались на английскую засаду, которая ждала именно нас. А единственный человек в мушкетерском лагере, который мог подслушать, как Тревиль дает нам это поручение – это один из подручных Россильяка. Он же пытался увезти мадам де Бутвиль в первый раз. Вы полагаете, что это совпадение?
Луи де Кавуа: - Этот подручный еще жив? - вопросом на вопрос ответил капитан. - Полагаю, нет... Внезапная откровенность Атоса его и озадачила, и порадовала. Ле-Миним. Английская пуля?.. - Мадам де Бутвиль рассказала мне об обстоятельствах исчезновения графа. У меня создалось впечатление некоторой несогласованности действий похитителей.
Теодор де Ронэ: Не понимание, что и смерть мушкетера-предателя тоже поставят ему в вину, заставило Теодора смолчать, но неожиданный укол уязвленного самолюбия: ему мадам де Бутвиль ничего о судьбе мужа не рассказывала. Хотя когда бы она смогла это сделать? Несогласованность действий… Что Кавуа имел в виду? Бретер умер бы раньше, чем спросил, но можно же было попробовать угадать! Положим, графиню о том, где искать мужа, должен был оповестить кто-то из похитителей – больше некому. Было ли и это ловушкой? Спасла-то их, по большому счету, случайность… И вместе с тем привезенная лошадью записка заманивала их совсем в другое место… – Кто предал раз, тот предаст и снова, – возразил он – больше из желания увести разговор подальше от гугенотов Ле-Миним, чем потому что сомневался в выводах Атоса. И помрачнел, вспомнив Давенпорта. Крысы, все крысы. Но Атос не стал говорить Кавуа про его знакомства… – Но этот ваш… этот Сен-Шено приезжал якобы от Кюиня… Он замолчал, сам увидев ошибку в своих рассуждениях. Нюайе не должен был сам быть связан с Кюинем, чтобы действовать от его имени. Но по крайней мере, он не назвал его по фамилии.
Атос: - А как бы иначе он смог ее выманить? – живо возразил Атос. – Пообещать подарить куклу? Графиня, конечно, еще дитя, но все же не настолько! Он мог бы назвать еще одно связующее звено: избавиться от него самого вначале пытался как раз Кюинь, а затем уже Россильяк. И причиной тому могло быть лишь злополучное подложное письмо из форта. Но об этом говорить, пожалуй, не стоило.
Луи де Кавуа: - А только ли убить ее хотели, - вдруг задумался гвардеец. - Долго ли... Но ее, как я понял, упорно куда-то тянут. Возможно, перед смертью ее ждал вдумчивый допрос. Что не меняет дело. Мне кажется... Он секунду помолчал, подбирая слова. - Подчеркиваю, кажется. Что мы имеем дело с исполнителями от разных хозяев. У которых, в свою очередь, может быть один господин. Но проверить это можно, только собрав мозаику. Проще всего пойти на риск и показать герцога Ангулемского мадам де Бутвиль. Кому из вас она доверяет больше? – Вы знаете кого-то, кому она не доверяет? – деланно удивился бретер. - Да, - спокойно согласился гвардеец. - Мне. – Тогда, что бы вы ни задумали, можете брать кого угодно. Если по-вашему, так она не доверяет. Кавуа едва заметно поморщился. - Теперь - не доверяет, - поправился он. - Мадам очень не хотела покидать "Герб". Я приглашал ее поехать со мной добровольно, она отказалась. Так что ее действительно увезли силой. И чует мое сердце, объяснения с мужем мне еще предстоят. Я прояснил ситуацию? В соавторстве
Атос: - Вполне, - Атос вздохнул. – Признаться, мне и самому не раз хотелось сделать то же самое, так что я вас понимаю. Не знаю, удастся ли мне с ней договориться, но у нас, кажется, в самом деле нет другого выбора. Или, быть может, шевалье? Перспектива везти мадам де Бутвиль в Домпьер, к Ангулемскому, и всю дорогу следить за ней, подобно Церберу, поминутно удерживая от глупостей, Атоса не радовала. Но, может быть, удастся подгадать момент, когда герцог сам будет поблизости и юная графиня сможет взглянуть на него из толпы зевак? - Она в Каменном мосту, так ведь?
Теодор де Ронэ: - Да, - усмехнулся гвардеец. Не думает же мушкетер, что он прячет жену Бутвиля в собственной палатке?.. Как бы ни хотелось Теодору сказать, что Кавуа должен бы уже привыкнуть к тому, что ему перестают доверять, он сдержался, слишком уж откровенной обидой это отдавало. А потом и вовсе забыл. – Вы смеетесь, господа? В жизни не слышал подобной ерунды. У дамы есть муж. Вам не кажется, что все это в какой-то мере его дело? Мнение бретера о легкомысленном супруге юной графини было невысоким. Но уж совсем исключить его из судьбы собственной жены!.. В соавторстве
полная версия страницы