Форум » A la guerre comme à la guerre » Так в гости не зовут! 21 сентября 1627 г., начало пятого » Ответить
Так в гости не зовут! 21 сентября 1627 г., начало пятого
Провидение:
Ответов - 35, стр:
1 2 All
Провидение: Явившись в «Герб Аквитании», гвардейцы первым делом нашли хозяина, который немедленно выразил готовность самолично проходить обоих дворян в комнаты мадам де Бутвиль. – В этом нет ни малейшей нужды, – возразил шевалье де Нуссак, и его спутник, начавший было степенно кивать, так же уверенно замотал головой. – А вот ключ от комнаты пожалуйте отдать. – Так у постояльцев же ключ, – пробормотал мэтр Бовэ. Нуссак пренебрежительно сощурился. – Один ключ у них, а второй? Или есть и третий тоже? – Помилуйте, ваша милость, откуда же третий? Несколько минут спустя шевалье де Край остановился у нужной двери, помялся, переступая с ноги на ногу, зачем-то посмотрел через плечо, поднял внушительных размеров кулак и деликатно постучал. – Служба короля, – провозгласил он на весь этаж.
Эмили-Франсуаза де К: Простившись с капитаном, мадам де Бутвиль честнейшим образом решила быть благоразумной. Правда, она все-таки спросила трактирного мальчишку о книжной лавке, однако, как и ожидалось, в такой дыре, как Этре, ничего подобного не было. Правда, Мишо, едва ли не разинув рот разглядывавший прежнего товарища, чудным образом оказавшегося графиней, поведал, что какие-то книги есть у галантерейщика, но Эмили подумала, что надо дождаться Лапена — парень грамотный все же, хоть проповеди какие-нибудь не притащит. Она только и успела, что три раза пройтись по комнате и присесть у окна, как в дверь постучали. Юная графиня подскочила. «Служба короля», этого не хватало! Не открывать? А если дверь сломают? Открыть? А если это вовсе не служба короля, а... кто-нибудь еще? Говорил же только что капитан... Она метнулась к окну. Если не торопиться... Ломать ноги, конечно, не хочется, но если потихоньку... - Его сиятельства нет дома, придите позже! - отозвалась Эмили.
Провидение: Край мысленно порадовался, что с ним нет трактирщика. Хотя, конечно, лучше бы Нуссак с этой стороны зашел и объяснялся бы, а он бы сам лучше за садовой лестницей пока. – А нам не его сиятельство нужен, а вовсе даже паж его или, на худой конец, ее сиятельство собственной персоной, – слукавил он. О том, что это было одно и то же лицо, он был осведомлен, но Нуссак настаивал на том, чтобы он притворился, что ничего про этот непристойный маскарад не знает.
Эмили-Франсуаза де К: Вот точно, опять за ней! Не скрываются даже... Графиня метнулась к седельным сумкам. Взял ли Луи пистолеты? - Это отчего же ее сиятельство — и на худой конец? Вы уж определитесь, кто вам точно нужен. Пистолеты оказались на месте, и Эмили стала заряжать их, стараясь, чтобы не дрожали руки. Не будут они дверь ломать, на шум слуги сбегутся, мэтр Бовэ...
Провидение: Если бы на месте шевалье де Края был Нуссак, он непременно съязвил бы: «Какая графиня, такой и конец». Но из подчиненных Кавуа Край был в наибольшей степени обделен чувством юмора. – Гм. А с кем я это имею честь беседовать? – нашелся он после непродолжительного раздумья. Есть люди, которые уйдут ни с чем, если им сказать: «Никого нет дома». Край к ним не относился.
Эмили-Франсуаза де К: - Да вы и сами не представились! Торопясь зарядить хотя бы один пистолет, мадам де Бутвиль раздумывала: занять ли оборону в комнате, если пришедший окажется настырным, или попытаться вылезти в окно? То, что пистолетов было всего два, ее не смущало — на звук выстрела прибегут люди, тот же Ронэ выскочит (кстати, где этот так называемый «телохранитель», оглох, что ли?). Но графу совсем не нужен еще один скандал. В окно вылезти — это гораздо тише, но высоковато, не хватало только свалиться...
Провидение: Гвардеец поморщился, словно от зубной боли. Если бы Нуссак не приказал потянуть время… – Шевалье де Край, гвардия его высокопреосвященства, – ключ, неохотно выданный трактирщиком, задрожал у самой замочной скважины, но не коснулся ее. – Ваша очередь, м-м-м… Некоторые его однополчане нашлись бы быстро и заменили бы «мадам» или «месье» чем-нибудь нейтральным. Край вспомнил про милочку, но милочка не подходила. Пришлось продолжить иначе: – М-м-м, вкусно. Для пущей убедительности он сунул в рот ключ.
Эмили-Франсуаза де К: Первой мыслью Эмили было: «Врет!». В конце концов, капитан де Кавуа только что ушел, какая еще гвардия? Второй: «Он что там, облизывает что-то?» Она фыркнула, и в ее голосе явно прозвучала насмешка: - Допустим, я — та самая «ее сиятельство» - Все равно в гостинице разболтают. - И сами понимаете, пустить вас никак не могу. Пуля выкатилась из пальцев, и ловить ее пришлось на полу. Мадам де Бутвиль чертыхнулась.
Провидение: Край с отвращением покосился на мокрый ключ – почему-то на вкус ощутимо отдававший прогорклым салом. – Понимаю, – честно признался он. – Но не съем же я вас, мадам! Только препровожу в ставку его высокопреосвященства, потому как вы, мадам, арестованы. Мэтр Бовэ уже, между прочим, вашу лошадь седлает. Упомянуть трактирщика предложил Нуссак – чтобы подчеркнуть, что они действуют официально. Он же добавил, правда, что под красным плащом может скрываться кто угодно, как уже было блестяще доказано в Париже в июле.
Эмили-Франсуаза де К: - Сам мэтр Бовэ? Надо же, какая честь! - съязвила Эмили, ни капли не поверив говорившему. В ставку, как же! Уже и к отцу она ездила, и к мужу, осталось только к кардиналу. Интересно, следующим будет король или уж сразу Папа Римский? - Что же ваш капитан сам мне об этом не сообщил, мы только что с ним разговаривали.
Провидение: – А зачем ему было об этом сообщать? – в свою очередь съязвил Край. – Он же капитан, а не подчиненный. Но вообще-то, мадам, он так и сказал, что вы никаким уговорам не поверите. Вообще-то капитан сказал, что он на это надеется. Но он также предупредил, что их могут встретить пулей, и оттого Край пока не спешил пускать в ход ключ. – Ну вот как мне вас убедить, что я – самый настоящий? Некоторые умные головы среди гвардейцев, может, и нашли бы способ. Край предпочел переложить задачу на другого. Согласовано
Эмили-Франсуаза де К: Порох надо отмерять точно и засыпать не торопясь, а тут все время говорят под руку глупости... - Застрелитесь. Ваш труп меня убедит. Эмили злилась на себя. Ну что было ей не заняться пистолетами, когда она тут маялась от безделья? - И раз уж вам сам капитан сказал, что я не поверю, что вам надо тогда?
Провидение: Гвардеец, пользуясь тем, что графиня его не видит, недоуменно пожал плечами и закатил глаза, но продолжил в соответствии с планом. – Выполнить приказ, мадам. Все, что мне надо, это выполнить приказ. То есть не вообще в жизни, конечно, а сейчас. Сейчас я на службе, а как сменюсь, у меня и другие желание появятся. А вот, кстати, вы даже не спрашиваете, почему вас арестовывают. Наипервейшим желанием Края было, даже в настоящий момент, желание, чтобы его оставили в покое. Но на втором месте стояло желание свернуть строптивице шею. А на третьем – невольное любопытство.
Эмили-Франсуаза де К: - А я еще не убедилась, что меня действительно арестовывают. И что вы — действительно подчиненный капитана де Кавуа, а не какой-нибудь проходимец, желающий обидеть беззащитную женщину. - Еще немножко, и эта женщина не будет совсем уж беззащитной... - Но раз вы об этом упомянули, поясните, что же я сделала такого, что меня необходимо арестовать?
Провидение: Край снова поглядел на ключ. Сигнала пока не было. – Я, на самом деле, не знаю, – ответил он. – У меня приказ. Но раз вы не спрашиваете, значит, знаете. Может, и мне скажете? Сколько времени надо, чтобы вдвоем с почтенным мэтром Бовэ притащить из сарая садовую лестницу, приставить ее к нужному окну и влезть по ней? Край был уверен, что Нуссак должен был уже не только подняться, но и спуститься, и так несколько раз – как ангелы во сне Иакова.
Эмили-Франсуаза де К: - Нет, не скажу. И знала бы, не сказала, а я не знаю. Один пистолет был готов. Кажется. Кажется, она ничего не забыла. Сто раз же делала! Если бы еще руки от страха не дрожали... Чертов капитан, нарисовал жутких картинок! Букет, книга, духи... - Никакой вы не гвардеец! Капитан не стал бы меня пугать. Так что идите отсюда! Нет, куда все же делся бретер? Когда не надо, он тут как тут... И Лапен точно провалился. Хоть бы этот... как его... Паспарту выглянул, что ли? Может, и правда пальнуть?...
Провидение: – Не двигайтесь, мадам, – сказал голос от окна. – Снимите руку с оружия. Немедленно. Поднимаясь по лестнице, Нуссак тревожился, что раму придется выбить, но одна створка, благодаря теплой погоде или почему-то еще, была приоткрыта, и ему удалось распахнуть ее полностью, не поднимая шума. То, что дама заряжала пистолет, он, конечно, увидел, едва выглянув из-под подоконника, но торопиться было нельзя. Второй мог быть уже готов к выстрелу, и она успела бы его применить, пока он возился бы с рамой. Нуссак не устоял бы перед соблазном пальнуть первым, если бы не увидел, что курки не были взведены. – Немедленно, – повторил он, – или останетесь без руки. Дуло его пистолета смотрело прямо на юную графиню.
Эмили-Франсуаза де К: Графиня испуганно вытаращилась, икнула, а потом с невнятным возгласом запустила недозаряженным пистолетом куда-то в сторону окна, одновременно падая на колени и в следующее мгновение закатываясь под стол. Уже под столом Эмили подумала, что заряженный пистолет надо было прихватить с собой, но было уже поздно.
Провидение: Нуссак перелетел через подоконник, едва мнимый паж бросил пистолет, с грохотом ударившийся об пол в двух шагах от окна, но к счастью, не выстреливший и не взорвавшийся – только на досках появилась солидная вмятина. Первым делом гвардеец завладел вторым, а затем отступил подальше, откуда лучше можно было обозревать всю комнату. – Заходите, Край! – крикнул он. – А вы, мадам, вылезайте. Ржавый ключ со скрежетом повернулся в замочной скважине, и второй гвардеец появился на пороге.
Эмили-Франсуаза де К: А под столом, стуча зубами от ужаса, графиня де Люз мысленно ругала себя последними словами. Неуклюжая дура! Ну что было взять пистолет! В одного бы она точно попала, и люди бы на шум сбежались. Наверное, ее бы убили, но зато сразу, а если увезут куда-то... Пригнувшись к полу, она разглядела край красного плаща. В самом деле гвардейцы? А черт их знает! Плащ кто угодно надеть может... Собравшись с духом, Эмили ответила: - Идите к дьяволу! Конечно, ее достанут, если захотят. Но пусть попробуют сделать это без шума!
Провидение: – Я полезу? – предложил Край, которому изрядно осточертело торчать под дверью и вести дурацкие разговоры. Нуссак покачал головой. – Будьте же благоразумны, мадам, вылезайте. Вы же понимаете, если мы захотим вас оттуда вытащить, мы это сделаем. Если мы и в самом деле те, за кого себя выдаем, то нам всем потом будет крайне неловко. Если нет, то мы уже успели втереться в доверие к мэтру Бовэ, он нам верит и не станет поднимать шум, когда мы потащим вас вниз. – А если бы и поднял!.. – добавил Край. – Закутанной в плащ, мадам, так что вы даже пошевельнуться не сумеете и никто не увидит вашего лица. А если вы пойдете сами, то сможете покричать в свое удовольствие внизу, где гораздо больше народу. – Это еще зачем? – удивился Край. – Некоторые женщины любят кричать.
Эмили-Франсуаза де К: - А некоторые мужчины — нести всякую чушь, - отрезала мадам де Бутвиль. - Давайте, вытаскивайте. Если вы те, за кого себя выдаете, вы не посмеете своей грубостью оскорбить благородную даму. Если нет — не все ли вам равно? Разговор приобретал все более глупый характер, тем более, что благородная дама сидела, из всех сил вцепившись в ножку стола и прижавшись к стенке. Но уступать Эмили не собиралась. Чем бы только в них кинуться, когда полезут?.. - Это вы к мэтру Бовэ в доверие втерлись, но кроме него тут и другие люди есть. Так что ступайте вон, господа.
Провидение: – Ну что вы, мадам, – укоризненно возразил Нуссак, обходя стол так, чтобы оказаться ближе к хозяйке комнаты. – Мы, гвардейцы – люди военные, а стало быть, грубые и невоспитанные. И потом, капитан с нас головы снимет, если мы вернемся без вас… – А вас потом кто-нибудь убьет. – Не дурите, мадам, – насмешливая ленца в интонациях Нуссака сменилась холодом. – Если бы мы хотели вас убить здесь, мы бы уже это сделали, это очень просто. Если нет, и мы хотим забрать вас с собой, кто нам помешает? Вашего одноглазого, между прочим, в трактире нет. Он взялся за край столешницы и кивнул Краю. Один рывок – и стол опрокинется.
Эмили-Франсуаза де К: Вот значит, почему... Совсем некстати Эмили почувствовала злость на бретера. Телохранитель... - С капитаном мы договорились... И... найдется кому! Неужели их правда послал Кавуа?! Про то, что ее убить хотят, знают, про Ронэ тоже. Но капитан... Вот ведь мерзавец! «Конечно, посоветуйтесь с мужем!» А сам!«Не торопитесь благодарить»... Никому нельзя верить! И этим нельзя... - Никуда не пойду! - упрямо проговорила мадам де Бутвиль.
Провидение: Гвардейцы переглянулись. Освобождая обе руки, Нуссак отдал Краю трофейный пистолет и сунул свой за пояс. – Ну о чем вы с ним могли договориться? Что он сам вас не… Нуссак махнул рукой. Стол повалился набок. Еще до того, как он ударился об пол, пальцы Нуссака железной хваткой сомкнулись на одном запястье юной графини, в то время как Край завладел вторым. – Значит, мы вас понесем, – Нуссак завернул руку ей за спину и в то же время ладонью зажал ей рот. Кожаная перчатка глушила звуки не хуже чем кляп.
Лапен: А в это время в коридоре стояли два бледных, потрясенных человека: трактирщик и Лапен. Но если трактирщик просто прикидывал, что из мебели будет переломано во время ареста, то Лапен был на грани того, чтобы наделать смертельно опасных глупостей. Он появился только что - и сквозь приоткрытую дверь увидел, как ее сиятельство графиню вытаскивают из-под стола. Первым желанием было ворваться в комнату, врезать по ближайшей роже - а там будь что будет, графиню выволокут из комнаты только через его труп! К счастью, Хитрюга умел не поддаваться первым порывам. Оттого что хозяйку выволокут не просто так, а именно через труп Лапена, лучше ей вовсе не будет. А оставшийся в живых слуга может пригодиться - например, проследить, куда именно ее поведут, и рассказать об этом графу. К тому же "ближайшая рожа", по которой лакей собирался самоубийственно врезать, была Лапену знакома. Как звали гвардейца, лакей не знал, но видел этого типа в Париже, в Пале Кардиналь, в бытность свою слугой гвардейского лейтенанта. А значит, это не какие-нибудь прохвосты, напялившие красные плащи. Это настоящие "вареные раки". И самое страшное ждет графиню не здесь, а позже, там, куда они ее поведут... Лапен сделал шаг назад. Парня тут же заслонило плечо трактирщика и чепец прибежавшей на шум служанки. Не надо, чтобы графиня заметила своего лакея. Еще закричит, позовет на помощь - как тогда проследишь за этими мерзавцами?
Эмили-Франсуаза де К: Эмили вскрикнула — и что толку? Попыталась укусить зажимавшую рот руку — даже перчатку ухватить не сумела. Лягнула одного из гвардейцев — и как мертвому припарки. Достать-то достала, но удара не вышло, да и неудобно лягаться с заломленной назад рукой. Оставался разве что излюбленный женский способ. Правда, ей самой он никогда пользы не приносил, но кто знает? Юная дама судорожно вздохнула, всхлипнула, закрыла глаза и обмякла в руках своих мучителей.
Провидение: – Ах ты, черт, – огорчился Край, поддерживая молодую женщину подмышку, – вы ей ничего не сломали? – Даже не вывернул, – Нуссак чуть ослабил хватку, но не разжал ее. – Где тут?.. Искомое обнаружилось возле кровати, и гвардейцы, перепутав, должно быть, гору с Магометом, протащили свою пленницу два шага, отделявшие их от цели. – Давайте. Содержимое фаянсового кувшина было немедленно выплеснуто в умывальный таз. Благодаря бдительности шевалье де Нуссака, однако, только третья его часть попала на оказавшуюся на пути голову молодой женщины. – Край, вы с ума сошли? – Я думал… – Это же дама! Чем вам полотенце не подошло?
Эмили-Франсуаза де К: Дама, старательно притворявшаяся, что она в глубоком обмороке, такого никак не ожидала. Оглушительно взвизгнув, она взвилась, как ужаленная. - Вы спятили?! Эмили тряхнула кудрями, и брызги полетели в разные стороны. - Да пустите! - она дернула руку. - Больно же!
Провидение: Нуссак от неожиданности разжал пальцы. Край, обладавший менее развитым воображением, лишь стиснул пальцы сильнее и взмахнул второй рукой. И в результате несчастливого сочетания этих двух действий остававшаяся в кувшине вода выплеснулась прямо в сапоги мадам де Бутвиль. – Тысяча извинений, мадам, – Нуссак вновь завладел ее вторым запястьем. – Вы прекрасны как цветок, вот ему и хочется, чтобы что-то выросло. – Тысяча извинений, мадам, – эхом подтвердил Край. – Вы как предпочитаете путешествовать, мадам, – Нуссак учтиво, но неуклонно повлек молодую женщину к двери, – поперек седла или в седле?
Эмили-Франсуаза де К: - Чтоб у вас рога выросли! Если бы шевалье де Ронэ мог слышать последующие изречения юной графини, он мог бы убедиться в том, что замечательно пополнил ее словарный запас, гвардейцы же смогли узнать мнение дамы об их умственных способностях, изложенное весьма красочно. Выдохнув, Эмили извернулась и что было силы укусила Нуссака за руку выше перчатки. Ткань камзола на вкус оказалась омерзительной, и она тут же ее выплюнула, почти в тот же миг пытаясь лягнуть Края.
Провидение: Ни кусаться, ни брыкаться, когда тебя держат двое военных, не рекомендуется даже очень привлекательным молодым дамам, а мадам де Бутвиль, с мокрой головой и в мужском костюме, под это определение не подходила. Не раздумывая, оба совершенно одинаковым жестом заломили руки ей за спину. – Мы не женаты, мадам, – спохватившись, Нуссак чуть ослабил хватку и, когда поток красноречия пленницы иссяк, невозмутимо попросил: – Подержите один, Край. Минутой позже руки молодой женщины были связаны у нее за спиной поясом ее же мужа, и гвардейцы, крепко держа ее за предплечья, наполовину поволокли, наполовину понесли ее к выходу.
Эмили-Франсуаза де К: - А вам и не грозит! На такое счастье и убогая дура из лепрозория не позарится! Лягаться Эмили еще немного попыталась, так, из упрямства, потому что получалось плохо, а сил требовало немало. Все, что она могла, это припомнить все оскорбительные определения, какие знала, да и то, стоило гвардейцам выйти из комнаты, пришлось произносить их очень тихо — собравшимся у дверей любопытным об этом таланте графини де Люз знать было необязательно.
Провидение: Как и говорил Край, внизу их ждала оседланная лошадь молодой графини – трофейная, но об этом гвардейцы не знали. К ней на спину и взгромоздили мадам де Бутвиль – поперек седла, потому что иначе не получалось, дважды проверяя каждый ремень и то и дело извиняясь. – Если после городских ворот вы передумаете, мадам, – сообщил Нуссак, взлетая в седло своего коня и забирая у Края поводья ее лошади, – и решите ехать сами, мы дадим вам эту возможность. Кавалькада выехала из ворот трактира под взглядами горожан, солдат и прислуги.
Лапен: Пока графиню связывали, Лапен тихо, не привлекая ничьего внимания, вышел из дома и ринулся в конюшню. Конюх получил монету и затрещину - и стремительно оседлал гнедую Встречу. И Лапен затрусил верхом вслед за кавалькадой. Конечно, его кобыла крепко отставала от коней гвардейцев. Но Лапен время от времени расспрашивал прохожих - а гвардейцы в красных плащах и со связанным человеком поперек седла привлекали общее внимание и крепко запоминались. А потому dерный слуга имел шанс не сбиться со следа. Эпизод завершен
полная версия страницы