Форум » A la guerre comme à la guerre » Мир тесен. 21 сентября 1627г. , около половины четвертого. » Ответить
Мир тесен. 21 сентября 1627г. , около половины четвертого.
Эмили-Франсуаза де К:
Ответов - 77, стр:
1 2 3 4 All
Эмили-Франсуаза де К: Подбородок мнимого пажа снова упрямо дернулся вверх, а глаза чуть прищурились, все так же пристально изучая гвардейца. - Не убеждает. Может быть, вы и не желаете, но можете причинить. А обещать не хотите.
Луи де Кавуа: - Не хочу, - согласился капитан. - Лгать не хочу. Полагаю, вы понимаете, шевалье, что я, независимо от того, расскажете вы что-то или нет, мог бы причинить вред графу. Кавуа не угрожал, информировал. - И удерживает меня исключительно мое нежелание. И память... Нет. Вера. Даже не в графа, а в человека, которого уже нет на земле. И сейчас я, вместо того, чтобы попросту возненавидеть Бутвиля, пытаюсь во всем разобраться. Вы можете помочь или помешать, и это будет ваш выбор и ваше решение. Вы говорите, граф в беде. Я согласен - он в большой беде. Но говорим ли мы об одном и том же?
Эмили-Франсуаза де К: - Не знаю. Я... Мне мало лет и опыта тоже мало. Я боюсь ошибиться... Эмили тяжело вздохнула. Уж ту тайну, которая и не тайна давно, она может раскрыть... - Вы сказали тогда в Париже, что репутация графа может пострадать из-за меня. Так оно и вышло, как видно. Я вам расскажу про себя, и, быть может, вы что-то поймете. Посмотрите на меня внимательно, сударь. Кого вы видите?
Луи де Кавуа: - Юношу лет шестнадцати-семнадцати, - пожал плечами гвардеец. Он мог бы добавить: "достаточно смазливого для того, чтобы графа заподозрили в пристрастии к итальянским забавам", но не стал. Молодой человек оскорбился бы и правильно сделал.
Эмили-Франсуаза де К: - Вы мне льстите, - хмыкнула Эмили и жестом подозвала рябую служанку. - Скажи, милая, кто я? Служанка оторопело уставилась на графиню, явно не понимая, что той надо. - Да говори же! - Эмили почувствовала раздражение. Можно подумать, о том, что она спрашивает, в гостинице не знает даже кошка. - Ты онемела внезапно? С опаской посмотрев на офицера, служанка промямлила: - Ну... эта... госпожа графиня... Мадам де Бутвиль с досадой отмахнулась от нее. - Все, ступай, - и перевела взгляд на капитана.
Луи де Кавуа: Что подумал в этот момент Кавуа, лучше было не озвучивать ни в обществе юноши, почти мальчика, ни в обществе молоденькой девушки. Какую-нибудь старую деву мог и вовсе хватить удар. Но капитан был человеком воспитанным. И поэтому промолчал. Молчал он долго. - Графиня?.. - наконец со светским любопытством уточнил он, выразительно приподняв бровь. Все мысли, все выводы, к которым пришел пикардиец, он оставил при себе.
Эмили-Франсуаза де К: Эмили пожала плечами. - Мы обвенчались пять дней назад здесь, в Этре, в местной церкви. Понимаете теперь, почему меня не стоит показывать его светлости герцогу Ангулемскому? Моя история про пажа не целиком выдумана. Однако Луи был у Ришелье, и уж о браке своем точно рассказал. Почему капитан не знает?.. Хотя... кардинал не должен посвящать его во все дела. И... быть может, Кавуа приехал действительно для того, чтобы помочь?
Луи де Кавуа: - Не понимаю, - честно признался Кавуа. Да, если юная любовница-дворянка сопровождала графа в роли пажа, это скандал, но ведь он на ней женился? Пикардиец попытался представить себе ситуацию, в которой ему самому пришлось бы прятать жену... Ну, скажем, от Ришелье... Выходило что-то, до такой степени бредовое и не укладывающееся в его картину мира, что гвардеец даже головой помотал. Свою покойную жену он очень любил. И готов был убить любого, кто посягнул бы на нее или ее право находиться рядом с ним. Можно было поставить сотню ливров против дохлого коня, что Ангулему не понравится вся эта пажеская история. Но не собирается же Бутвиль скрывать женитьбу вечно? "А если дело не в Ангулеме?.. Такая скоропостижная свадьба", - мелькнуло в голове. - Это и есть та беда, о которой вы говорили? - мягко улыбнулся гвардеец, оценив наконец, как ловко девушка обвела его вокруг пальца. Да и не только его.
Эмили-Франсуаза де К: - Отчасти, - очень серьезно отозвалась Эмили. - Вы же знаете, каковы мои родственники. Граф оказал мне честь, но его репутация, конечно же, пострадает. И родные его будут против. Тем более, я действительно сбежала от герцогини Ангулемской. Она хотела отправить меня в монастырь... Юная графиня стянула с себя берет и вздохнула. - Но это все ерунда... Гораздо хуже... Право, все так запутано, что я не знаю, с чего начать...
Луи де Кавуа: Сбежала на войну?.. Гвардеец слегка прищурился. Отвага граничила с глупостью. Но юная графиня должна была уже много чего услышать на этот счет, и Кавуа повторяться не стал. Гораздо интереснее были ее слова, они много чего говорили о мадам де Бутвиль и о ее муже. - В образе юной женщины вы гораздо прекраснее, чем в пажеском, - оценил капитан. - Я бы сказал, что это вы оказали честь графу скрасить его суровые военные будни. Вас - и в монастырь?.. Ужасная перспектива. На самом деле Кавуа больше пожалел монастырь, припомнив все парижские приключения "пажа", но мягкая улыбка на его лице предназначалась девушке, сидящей напротив, а не мифической настоятельнице, избавленной от страшной участи. - Если не знаете, с чего начать, начните сначала. Это всегда работает.
Эмили-Франсуаза де К: - В образе женщины вы меня никогда не видели, - резонно заметила графиня. - И я вовсе не прекрасна. Она снова вздохнула. Как сказать достаточно, но ничего лишнего?.. - Вы же помните, я выполняла поручение моего дяди в Париже. Вообще, я довольно часто это делала. Меня хотели убить, а граф спас. И он подарил мне кинжал. Красивый, с гербом Монморанси. А потом он пристроил меня в воспитанницы герцогини Ангулемской, своей кузины и через некоторое время уехал на войну. Герцогине не понравился интерес, который проявлял ко мне граф, и она нашла мне место в монастыре. А я сбежала. Но не к графу. Я боялась, что он не захочет меня видеть, потому что я так оскорбила его родственницу. Я искала сэра Джорджа... И нашла. Эмили замолчала и поежилась. Интересно, сможет ли она когда-нибудь вспомнить тот день спокойно, без внутренней дрожи?
Луи де Кавуа: Капитан не знал доселе ни одной женщины, которая сказала бы о себе что-то подобное. По крайней мере, женщины моложе семидесяти. Но и те кокетливо добавляли: "Видели бы вы меня лет сорок тому..." Но тут очень вовремя всплыл кинжал, и Кавуа удержался от реплики. Похоже, все было так, как он и предполагал - оружие попало к Кюиню от дочери. -Что же случилось потом? - осторожно произнес гвардеец.
Эмили-Франсуаза де К: Эмили снова отвернулась, старательно разглядывая побеленную стену. Надо рассказать это еще раз. Когда-нибудь она привыкнет. - Он лежал мертвым, его только что пристрелили. А человек, который его убил, стоял рядом. Ну... я хотела его убить, только я не умею, и он кинжал отобрал. И оказалось, что это мой отец... - голос юной женщины звучал глухо. - Остальное неважно. Несколько мгновений Эмили молчала, а потом снова повернулась к капитану. - Но вы теперь понимаете, что почувствовал граф?! Он думал, что я в Париже, и вдруг увидел кинжал! Я не знаю, кто убил баронессу, возможно, сам барон, но граф точно ни в чем не виноват!
Луи де Кавуа: - Хотел бы я быть столь же уверен в этом, - обронил капитан, разглядывая девушку. Могла ли она все это время быть одна или кто-то ей помогал? А так ли это важно, как вопрос, какие задачи поставил перед ней ныне покойный барон де Кюинь и какие отношения на самом деле связывали этих двоих?.. Наивным глазам пикардиец давно не верил. И все сказанное никак не оправдывало ложь Бутвиля. Ни высказанную Каюзаку, ни доверенную бумаге. Объясняло, пожалуй. Но не оправдывало. Да и объяснения выглядели очень двояко. Выгораживал любовницу? Несомненно. Пытался уберечь себя от неприятностей? Вероятно. - И ваш отец заставил Бутвиля заключить брак?.. - полуутвердительно спросил гвардеец, который вовсе так не думал.
Эмили-Франсуаза де К: - Нет, конечно! - опешила Эмили. - Он и не знал об этом! Там, в Нуаре... я сама себя не помнила, и сразу сбежала... А потом мы с бароном встретились уже после того, как я вышла замуж. Да я и не знала, правда ли он мне отец, я же его последний раз видела, когда мне трех лет не было! А граф... Она вздохнула. Конечно, в это трудно поверить... - Так случилось, и вам, наверное, это покажется ненормальным... но граф просто меня любит. А я — его.
Луи де Кавуа: В побег девушки капитан тоже не слишком поверил. Кюинь мог ее отпустить, вполне. С условиями или без. Но что толку гадать, если сейчас он мертв. - Вы считаете меня таким чудовищем? - улыбнулся Кавуа. Юные девушки должны верить в любовь. Даже воспитанные Давенпортом. Если перестанут, мир станет куда хуже. - Я не так ужасен. ...Хоть кто-то в черном идет за мной. Одной дорогой, судьбой одной, рукой моей растирает краски. А мир... Увы, он совсем не бел. Но если б я рисовать умел, то расписал бы чужие маски Во все цвета, что в чужих глазах. и что там? Небо, весна, гроза?.. Он оборвал сам себя на полуслове. Чертов Ронэ. Это, оказывается, заразно. - Извините. Ваше преображение несколько выбило меня из колеи, - усмехнулся гвардеец. - Каким я был дураком. И все же... Каким образом граф оказался в настолько дурной компании? Ему чем-то угрожают? Я бы предположил, что вашей жизнью, если бы не опасался вас испугать. Но вы, помнится, не робкого десятка...
Эмили-Франсуаза де К: - Вы тоже сочиняете стихи?! - изумилась Эмили. Встретить за такой небольшой срок сразу двух поэтов, причем когда один из них — наемный убийца, а второй — гвардейский капитан, это ли не удивительно? Раньше она поэтов вовсе не видала... Впрочем, раньше она не видала много чего... Юная графиня печально улыбнулась. - Я столько боялась в последнее время, что как-то даже устала от этого. Вчера меня хотели убить даже два раза. И до этого тоже. И графа тоже. А может, и не убить... - Эмили почесала нос. - Потому что выманивали за город, а убить можно и прямо здесь... чего уж возиться?..
Луи де Кавуа: - Вчера? - телохранитель не мог не насторожить уши. В конце концов, это была племянница Давенпорта. Хоть у нее и был теперь муж, обязанностью которого было хранить ее жизнь и благополучие. И как-то она справлялась до сих пор. Пытались убить дважды... И до этого. И продолжают. Как интересно. Догнали грехи барона? - Вы знаете, кто это был?
Эмили-Франсуаза де К: Эмили снова прикусила нижнюю губу, пристально глядя на капитана. Что же делать?.. Сказать? Но упоминать Атоса и Ронэ нельзя, наверное, а как без этого? Потому что тогда потянется ниточка, и объяснять придется много, очень много, а хватит ли у нее ума, чтобы обойти все подводные камни? Скорее всего, не хватит, этот капитан — старый лис, тогда как она... увы, ему на один зуб... - Кто вчера — знаю. Но я не знаю, насколько могу быть с вами искренней, - честно призналась мадам де Бутвиль. - Я очень хочу помочь мужу. Недавно один человек, хороший человек, сказал, что прежде чем помогать, надо спросить, хочет ли человек помощи. Граф будет против, он меня бережет. А мне все чаще кажется, что если он овдовеет, это будет не самым большим несчастьем в его жизни, только он этого еще не понял. Она поставила локти на стол и на несколько секунд закрыла лицо руками, а потом снова посмотрела на гвардейца. - Но умирать я не хочу, вы не думайте...
Луи де Кавуа: - Тогда, возможно, стоит найти союзников? - пикардиец наметил улыбку, хотя ни одного повода для веселья у него не было. Почему молодую женщину пытаются убить? Два самых очевидных ответа: средство воздействия на графа и... Она что-то знает?.. Что, черт возьми? - Значит, остальных не знаете, - безжалостно резюмировал он. - Скажу вам как телохранитель - для охраны одного человека, серьезной, я имею в виду, требуется не меньше десятка человек. В противном случае, если его всерьез хотят убить, у него немного шансов... "Нет шансов", - мысленно поправился пикардиец. Он говорил, что думал - весь его опыт, как бретерский, так и телохранительский, подтверждал этот вывод. - Я тоже не хочу, чтобы вы умерли, - вздохнул капитан. - У вас медовый месяц не кончился. Он не мог не шутить, хотя понимал, как это должно было звучать. - Вам решать, доверять мне или нет. Умолчите о том, о чем считаете нужным, расскажите то, что даст мне возможность вам помочь, только не лгите - это может стоить жизни другим людям, если я решу вмешаться в происходящее и помочь вам. С графом я побеседую, и, если пожелаете, умолчу об этом нашем разговоре. Расскажете ему сами. "То, что захотите".
полная версия страницы