Форум » A la guerre comme à la guerre » Камо грядеши. 20 сентября 1627 года, около часу пополудни. » Ответить

Камо грядеши. 20 сентября 1627 года, около часу пополудни.

Belle Fleur: Переход отсюда и отсюда

Ответов - 18

Belle Fleur: Убедившись в том, что конюх не бросил Гнедка на произвол судьбы и угостив своего мула яблоком, подобранным в саду у развалин, Белль стремглав полетела к дому чулочника, в служанках у которого ходила Рябая Жердь. Во дворе его дома, находившегося буквально в двух шагах от «Трех поросят», не было повозки, а это неоспоримо указывало на то, что мэтр Вашон отбыл по делам в места достаточно отдаленные и вернется не скоро. - Милая Франсетта! – торопливо заговорила она, когда служанка открыла ей дверь, - Я пришла вернуть тебе платок и чепец и немного обогреться. Далеко ли твой хозяин уехал? - В Ньор после завтрака подался, обещал вернуться в среду, - отвечала Франсина, на лице которой оторопь, появившаяся было при виде красавицы-комедиантки, быстро сменилась искренней радостью. – Вы проходите на кухню, барышня, я с утра там как следует протопила. И сабо свои снимайте, я их почищу. Вон пантуфли хозяйские стоят, пользуйтесь на здоровье. - Ты ангел! – Белль повесила на крючок докторский плащ, быстро переобулась в растоптанные мужские пантуфли и поплыла в этих плоскодонных лодочках вслед за Франсиной в прокопченную дымом очага, но в остальном безупречно чистую кухню. Служанка обтерла передником табурет и подвинула гостье: - Присаживайтесь. У меня утрешний пирог с овечьим сыром остыть не успел, хотите? -Хочу! - призналась Белль, уже и не помнившая, когда в последний раз ела. – И кружку чего-нибудь горячего, если можно: я до самых костей продрогла. Франсина выставила на стол пирог, налила в большую кружку топленого молока и села напротив Белль, подперев голову кулаком и наблюдая за тем, с какой жадностью комедиантка расправляется с угощением: - Отощали вы, барышня, вот что я вам скажу! Откормить бы вас надо. Следующие полчаса прошли для Белль очень приятно: прислонив к кувшину осколок зеркальца и вооружившись гребешком и шпильками, она без умолку болтала, укладывая свои густые волосы в новую прическу, в то время как Франсина, уже успевшая отмыть сабо от налипшей глины, ползала вокруг табурета, счищая щеткой с подола ее платья засохшую грязь. - Ты такая искусная стряпуха, Франсетта! - заявила Белль, любуясь своим отражением в зеркальце: ее личико разрумянилось от тепла и сытости, голубые глаза снова ярко заблестели. –Когда у меня будет свой трактир, я заберу тебя у мэтра Вашона и возьму к себе кухаркой. Франсина замерла, но тут же принялась орудовать щеткой еще яростнее: -Смеетесь, барышня, - угрюмо сказала она. – Грешно над сиротой смеяться. - Я не смеюсь, что ты! – Белль изумленно посмотрела на девушку и погладила ее по низко склоненной голове. – Правда, возьму! Только когда еще это будет...Но сейчас мне пора идти, душа моя. Неловко снова попрошайничать, но не найдется ли у тебя накидки с капюшоном вместо того мрачного одеяния, в котором я пришла? Вечером верну. Спустя непродолжительное время уютное местечко под стрехой конюшни снова было занято: Белль, плотно укутанная в накидку того оттенка серого, который придворный поэт назвал бы жемчужно-пепельным, а трактирный конюх – мышастым*, беспокойно ходила взад и вперед, то и дело поглядывая в сторону трактирных ворот. Личико комедиантки почти полностью скрывал большой капюшон, делавший ее похожей на монаха-капуцина. Она страшно боялась пропустить появление подруги: вдруг Николь пройдет мимо, не узнав ее в новом одеянии? Но и лица открывать не хотела, опасаясь быть замеченной кем-то из труппы или одним из тех трактирных гуляк, что готовы протянуть руку за румяным гесперидским яблочком. *лошадиная масть мышиного или пепельного цвета

Pierrot/Pierrette: Николь появилась вовсе не с той стороны, с которой её ждали. Расставшись с Тузом, она бросилась назад в «Три поросёнка». Не обнаружив подругу там, где её оставила, она поспешила к мяснику, а затем, со свеженаполненным пузырем бычьей крови, уже дворами возвратилась в трактир. Избранный ею окольный путь позволил ей вновь, самой того не зная, избежать встречи с Герцогом, хотя вряд ли это занимало сейчас её мысли. Полчаса, отпущенные ей Тузом, истекли на две трети, когда она, одетая опять под дворянина, вплоть до театральной шпаги на перевязи, вихрем пролетела через обеденный зал. На пути к воротам, она быстро, как для очистки совести, глянула в сторону конюшни. При виде Белль мрачное лицо акробатки прояснилось, и она со всех ног кинулась к ней. – Флёретта! Какое счастье! Этот мерзавец… Ты и представить себе не можешь!.. Ты же мне поможешь?

Belle Fleur: Белокурая комедиантка за время ожидания успела проиграть в своем сердце всю нисходящую гамму чувств: от радостной надежды до удивления, затем уныния, и в конце концов – горького разочарования, смешанного со страхом за судьбу Николь. Зная со слов подруги о том, что встреча, на которую та отправилась, может представлять опасность, Белль начала не на шутку тревожиться, но для очистки совести все же решила проверить трактир и актерский фургон, но тут-то и появилась Николь, живая, здоровая и во всем блеске дворянского облачения. - Снова при шпаге? Господин де Нуссак тебе не указ, как я погляжу... Простушка откинула капюшон и укоризненно покачала своей аккуратно прибранной головкой, но не стала продолжать нотацию, зная, что это бесполезно. Вместо этого она попыталась выяснить, что за зловещую паутину сплел "мерзавец" для ее доверчивой и простодушной подружки и сможет ли она помочь последней выпутаться из этой липкой сети. -Представить не могу, душа моя, поэтому лучше расскажи, что случилось, и чем я могу тебе помочь.


Pierrot/Pierrette: При вопросе Белль рука Николь обманчиво-мягким движением опустилась на эфес, но скользнувшая по её губам усмешка была откровенно ироничной: в настоящей драке от такой шпаги вреда было куда больше чем пользы. – Идём, – взяв подругу под локоть, она повела её от трактира. – Этот мерзавец… Он требует, чтобы я кого-то убил, мушкетёра убил, представляешь? Вместо того, чтобы пойти к городским воротам, она решительно свернула в противоположном направлении, понимая, как видно, сколь нежелательно было предстать перед Тузом со спутницей. На этом пути лежала лавка чулочника, и, то ли болтающаяся на крюке основательно помятая жестяная нога, едва не стукнувшая акробатку по голове, навела её на сомнения, то ли она обратила внимание на пепельно-серое обрамление, в котором предстала сейчас головка её подруги, внезапно обернувшись к ней, Николь спросила: – А накидка твоя откуда?

Belle Fleur: - Требует, чтобы ты убил королевского мушкетера? – побелевшими губами эхом повторила Белль, леденея от ужаса. – И ты...согласилась?! Комедиантка остановилась и прижала руку ко рту, чувствуя, что ей вот-вот станет дурно. Однако погнутая жестяная нога, дамокловым мечом зависшая над их с Николь головами, немного привела ее в чувство, и она сказала: - Накидку мне Франсетта одолжила, а твой плащ я у нее оставила просушиться. Вечером заберу, не переживай. Впрочем, тревожиться в сложившихся обстоятельствах о старом реквизите представлялось ей верхом неразумия.

Pierrot/Pierrette: По всей видимости, Николь разделяла мнение Белль – о плащах и накидках больше не было сказано ни слова. – Он пригрозил, что иначе убьёт меня – там же, на месте. Что я, по-твоему, мог сказать? Конечно, я согласился. Он говорит, что найдёт меня, даже если я попытаюсь бежать – но я и так тебя не брошу! Королевский мушкетёр, чёрт! Ни за что не выйдет! Даже из засады. Её обращенный на подругу взгляд стал оценивающим, как если бы она прикидывала, не может ли та послужить отвлекающим фактором.

Belle Fleur: Белль отметила оценивающий взгляд подруги и, сопоставив его с просьбой о помощи, воскликнула, отступая на шаг: - Да ты с ума сошла! Она тут же тревожно огляделась, проверяя, нет ли кого поблизости, и понизила голос, снова приблизившись к Николь и беря ее руку в свои: - Ты готова убить человека и просишь меня помочь тебе в этом? Мы с тобой уже замараны чужой кровью, забыла? Послушай, Николетта, ведь есть же какой-то другой выход! Если ты по какой-то причине боишься связываться с городской стражей, обратись за советом и помощью к господину де Марверту! Ведь он судья! Он все ходы и выходы знает, а к тому же...он к тебе неравнодушен. Последние слова дались комедиантке с большим трудом.

Pierrot/Pierrette: Если, убив похитителя детей Ампаро, Николь явно была в ужасе от содеянного, то убийство вчерашнего ларошельца её, похоже, обеспокоило куда меньше, а в ответ на возражения подруги она и вовсе лишь пожала плечами. – Что я ему скажу? Что какой-то мерзавец всё про меня знает? Так он после этого видеть меня не захочет, какой дурак станет со мной связываться, если у меня такие знакомые есть, что им человека прикончить, как высморкаться? Мне с самим бы этим Атосом поговорить, он-то наверняка знает, кто его прикончить хочет, и верно, захочет добром за добро отплатить, но я же его только на той дороге и увижу… Лицо акробатки передёрнулось, как если бы она представила себе, каким коротким будет разговор между мушкетёром и его незадачливым убийцей.

Belle Fleur: Имя "Атос" ни о чем не говорило Простушке*, но слова Николь заронили в ней искру надежды на то, что они смогут выбраться из расставленного неведомым мерзавцем капкана, пожертвовав лишь малой кровью, как бы ни был неуместен этот каламбур. - Ты считаешь, судья будет рад увидеть, как его любовница болтается в петле? Что же, ты его лучше знаешь, чем я. Когда должно состояться...покушение? - вымолвить слово "убийство" было свыше ее сил. - И я полагаю, что ты должна знать господина Атоса в лицо, иначе какой во всем этом смысл? Вдруг не того, кого надо, тюкнешь. *Посмотрев этот и этот эпизоды, сделала вывод, что господин Атос появился в амбаре после того, как Белль Флер ушла оттуда с графом де Монтрезором

Pierrot/Pierrette: – Знаю, – буркнула Николь, занятая своими мыслями до такой степени, что явно не замечала, что идёт так быстро, что Белль, чтобы за ней угнаться, приходится почти бежать. – Он позавчера утром на репетицию приходил, искал кого-то. Кого-то, кто тоже женщиной переодевается. То есть не тоже, а… ладно, неважно. Мне с ним точно не справиться, разве что если у меня пистолет будет… Мне нужно, чтобы ты в мушкётерский лагерь сбегала и что надо кому надо сказала. Сможешь? Пожалуйста…

Belle Fleur: Белль в своих тяжелых сабо с большим трудом поспевала за пустившейся впрыть подругой. -Да не беги ты так! – она ухватилась за эфес шпаги, болтавшейся на боку Николь, чтобы не отставать. – Я схожу, куда скажешь, и все, что надо, передам, кому требуется. Но сначала послушай меня, пожалуйста! Ты сказала, что этот Атос - мушкетер, а мушкетеры все друг друга знают, так же как мы, комедианты, знаем актеров из других трупп. Давай я сбегаю в "Герб Аквитании", это ведь близко, подойду там к первому попавшемуся мушкетеру и спрошу, где мне найти его сослуживца господина Атоса!

Pierrot/Pierrette: - И пошлёт он тебя в Сабль-д'Олон, если не дальше, - скептически возразила Николь. – Нет, у меня лучше идея. Хотя и похожая. Есть ещё один мушкетер, которого я знаю. И тоже с таким же странным именем. На братьев не похожи, но, может, родственники… Портос его зовут. Может, он сможет этого Атоса предупредить или что-нибудь придумает. Она замолчала с выражением откровенного сомнения, вспоминая, должно быть, свою встречу с Портосом, и прикидывая, насколько всерьёз примет мушкетер подобное предупреждение. Затем её взгляд вернулся к подруге, и её лицо прояснилось. Ведь выслушает же он такую красавицу!

Belle Fleur: Белль подозрительно прищурилась: - Если ты знаком с этим господином Порто лично, отчего же сам к нему не отправишься? К тебе и часовые, и сам мушкетер с равным доверием отнесутся: ты же у нас в штанах и при шпаге! А у такой простушки, как я, даже пароля не спросят – прямо у рогаток и...задержат. Явно припомнив утреннюю встречу с солдатом, случившуюся у колодца, комедиантка с досадой закусила губу и отвернулась.

Pierrot/Pierrette: Николь досадливо махнула свободной рукой. - Да не могу я. Мерзавец этот, чтоб ему пусто было, велел сейчас же к нему бежать. Сейчас же! Не доверяет, скотина! - она добавила еще несколько эпитетов в адрес своего нанимателя и, осенённая новой мыслью, снова повернулась к Белль. - Не надо тебе самой в лагерь. Но ведь ты же писать умеешь. Напиши господину Портосу, что так мол и так, вознамерилась какая-то сволочь его однополчанина со света сжить, пусть он в «Три поросёнка» придёт и с тобой поговорит, а ты ему всё объяснишь. А я на дороге буду из лагеря в ставку короля, прятаться, где-то там, где ублюдок этот укажет, чтоб ему пусто было. Или Ренара попроси сбегать. Знаешь, можешь тогда про саму себя и не писать, пусть господин Портос меня одного ищет, а то, неровен час, что-нибудь не так пойдёт и ты же ещё и крайней окажешься. Сделаешь? Мне бежать надо. А то он сказал, что ждать не будет, чтоб ему самому в аду ждать не пришлось.

Belle Fleur: - Тогда уж лучше Ампаро попросить: она же бывшая маркитантка, свой человек в лагере! Только пока я ее или Ренара по всему Этре искать буду...- Белль красноречиво поморщилась и удержала готовую сбежать то ли преступницу, то ли жертву. – Еще раз объясни мне все, но только внятно, а главное, скажи, под каким именем ты известен господину Портосу: надеюсь, не шевалье "дю Пюи"? А потом иди. Дальше я как-нибудь выкручусь.

Pierrot/Pierrette: - Я и говорю внятно! - возмутилась Николь с ничем не оправданной уверенностью. - Мерзавец какой-то, пригрозил мне... так, здесь аккуратно надо. Увидел моё представление с ножами и решил, что я наёмными убийствами балуюсь. Сказал, что если я его от господина Атоса не избавлю, то меня убьют. А хочет он устроить засаду по дороге из лагеря в ставку короля. Он сказал, что господин Атос непременно там должен проехать, когда из Сабль д'Олон вернётся. А Ампаро в лагерь нельзя. Не спрашивай, просто поверь на слово, нельзя. Если Ренара не найдёшь, попроси в «Трёх поросятах» кого-нибудь из мальчишек... Вот! Вытащив из-за отворота рукава две мелкие монетки, оставшиеся у неё после покупки пузыря с бычьей кровью, она сунула их в руку Белль.

Belle Fleur: Белль впилась взглядом в подругу, впитывая каждое ее слово как морская губка – воду, будто бы от того, насколько точно она все запомнит, зависела не жизнь королевского мушкетера, а ее собственная. Сжав в кулаке монетки, сунутые ей Николь, она одобрительно кивнула: - Теперь намного лучше, спасибо. Я правильно поняла, что господин Портос тоже знает тебя как комедианта, жонглирующего ножами? Несмотря на снисходительную иронию, прозвучавшую в словах Простушки, сердце ее ныло от смертной тоски. Она никак не могла отвести глаз от Николь, страшась того, что видит ее в последний раз. Убеждать подругу в том, что она скорее умрет, чем передоверит выполнение ее просьбы Ампаро ли, Ренару, а еще меньше - продувному мальчишке, который мог присвоить мелкую мзду и смыться, она не стала.

Pierrot/Pierrette: - Знает, что актёр, - чуть поразмыслив, подтвердила Николь. – И всё, по-моему. Даже имени не знает. Получилось так, что он меня выручил… Закается теперь небось. Возникшая при этих словах на её губах кривая усмешка быстро исчезла, и она озабоченно взглянула на Белль. - Ты время только не теряй, потому как не знаю я, когда господин Атос из Сабль-д'Олон вернётся. Вроде и путь неблизкий, но кто ж его знает, когда он уехал. Пожалуйста, очень тебя прошу. Это серьёзно. – Сомнение в её глазах никуда не исчезло, когда, отведя наконец взгляд, она поймала руку Белль и поднесла её к губам. – Бог даст, ещё увидимся. Не смотри так похоронно, выкрутимся. Как-нибудь да выкрутимся. Махнув рукой на прощание, она со всех ног побежала к городским воротам.



полная версия страницы