Форум » Внеигровой архив » Княжий пир. Часть вторая. » Ответить

Княжий пир. Часть вторая.

Коррадо ди Сант-Анна: Кто не в курсе/забыл, вроде как была идея/традиция праздновать мой ДР отыгрышем во флудливом ключе.

Ответов - 57, стр: 1 2 3 All

Коррадо ди Сант-Анна: - Да нам всем. - искренне возбухнул князь. - Сигнор Арамис, вот вы можете представить, в какую сторону рванет бензобак в костре? И я не могу. Но у нас будет время для ретирады в укрытие! Юноша подбоченился.

Атос: - Понятия не имею, - искренне признался мушкетёр. - Тем более, что я Атос.

Гримо: Гримо, изумленный до глубины своей искушенной души столь непривычным красноречием своего господина, низко поклонился, а потому винный дождь с небес обрушился ему не на голову, а на спину. Содрогнувшись, верный слуга склонился еще ниже, выворачивая шею, чтобы поймать хотя бы каплю этого благословения свыше, и всем видом своим выражая следующее несложное чувство: – Не хлебом единым жив человек, нельзя служить Христу и Маммоне в одно и то же время (но по очереди вполне допустимо, что я и пытаюсь делать, разве что не всегда уверен, Христу я служу или Бахусу, но это не так важно, как, впрочем, и то, что раньше я называл его Дионисом, запутаться в греко-римской мифологии каждый может), богу богово, а кесарю – кесарево, а уж вам, обожаемый господин мой, по полной программе. Гримо выпрямился и взглянул на Атоса с немым укором.


Вильардуэн: Тем временем, слуги в ливреях Вильардуэна доставили князю картину, где тот был изображен в кругу друзей (господин, который в голубом камзоле):

Атос: - На твоём месте я бы уже всё-таки замолчал, Гримо, - порекомендовал ему Атос, сделав в воздухе знак рукой, словно захлопывая шкатулку. - Впрочем, ты можешь, конечно, и говорить, но моё предупреждение остаётся в силе.

Вертер: А Вертер тем временем продолжал постигать Великую Тайну Бытия. Он уж понял, что ему ничего не угрожает, что детина, которого он сперва принял за Бабая, то есть неистового Ареса, на самом деле оказался Марко — слугой его светлейшего сиятельства ))) Но не это было важно. Важно было то, что сознание художника освободилось от оков материального мира и обрел такие способности, какие другим и не снилось. А именно — ему снилось, что он попал в картину. Да, да! Он свободно вошел внутрь картины, которую принесли слуги маркиза Вильардуэна, отметив про себя, что она неплохо сработана с технологической точки зрения. Персонажи и окружающий мир жили своей собственной жизнью, причем настолько реальной, что Вертера мог чувствовать соблазнительный запах жаренного мяса и, конечно, молодого благоуханного вина. Старуха как раз как раз закончила объяснять многочисленные извилины на ладони князя ди Сант-Анна, поэтому Вертер слышал половину сказанного ей и оглушительный хохот его спутников. — ...это значит, что ваша светлость встретит по жизни двух женщин... — Всего-то две, хохохо!!! — ... которые сыграют роковую роль... — Хохохо!!! — Одна из них будет белокурая северная красавица, а вторая — южанка и с глазами и волосами цвета воронова крыла. Оба они будут дамами, могущественными и знатными. Князь снисходительно усмехнулся. — Ну и что дальше? — спросил он. — Они типо разорвут меня на две части? М-дааа, если женщины будут ревнивы... Мужчины снова хохотнули. — Дама с золотыми волосами полюбит вас всем сердцем и сделает все, чтобы добиться вашей благосклонности, а вы... — А я, кончено, отвергну ее. Поэтому она будет мстить, не так ли? Пока я слышу только какие-то банальности и ничего более, гыгыгы ))) — Не спешите с выводами, ваша светлость. Вторая дама — та, которая с черными волосами — она разобьет вам сердце, — выдержав паузу, чтобы подчеркнуть всю значимость сказанного, старуха продолжала: — Ваша светлость будете безутешны. Именно в это время дама с золотистыми волосами... — Не, ты просто говори блондинка и брюнетка, — перебил ее князь — а то повторяешься, как попугай у капитана дальнего плавания. — Хорошо, ваша светлость. Так вот, именно в то время, когда вы будете в глубоком депрессняке, появится блондинка и окажет вам моральную поддержку. Будет вам готовить разные вкусности, пригреет, короче, она добьется-таки своего, и вы поженитесь. Но, увы, характер у нее будет очень непростой, поэтому вы постоянно будете то разводиться то опять сходиться. В общем, неистовая любовь будет сменяться не менее неистовой ненавистью и наоборот. В глазах мужчин появились искорки интереса. — А разве такое бывает? — насмешливо спросил князь. — Как это так — любовь постоянно сменяется ненавистью и наоборот? — Еще как бывает! — самоуверенно отвечала старуха. — Ваша светлость еще слишком молоды, жизни не видали, а в жизни такое происходит сплошь и рядом... — Ладно, и что дальше? — Именно в ту минуту, когда вы будете в ссоре с женой, на горизонте появится брюнетка. — Которая разбила... тьфу, будто-бы разобьет мне сердце? — Да, именно. Сначала она сбежит с человеком, намного ниже стоящим по социальной иерархии, поэтому, как и следует ожидать, семейная жизнь у нее тоже не заладится. — Хоть какое-то утешение, хахаха! — У вас начнет бурный роман. Ваша светлость и дама с волосами цвета вороного крыла как будто по-новому переживете дни своей бурной молодости... — Как это — вспомним бурную молодость? Мы что, будем стариками что ли? — удивленно спросил князь. — Да нет, — протянула старуха, всем своим видом показывая, что вынуждена терпеливо сносить тупизм молодого изнеженного аристократа. — Впрочем, это не имеет значения... В общем, у вас начнется бурный роман. У блондинки глаза постоянно будут на мокром месте, не просыхая. От отчаяния она сойдется со своим первым мужем... — Про первого мужа ты ничего не говорила! — Значит, забыла! Продолжаем. Вы с брюнеткой будете долго дружить, раздумывать, начать семейную жизнь или нет, и уже решитесь пожениться, как на горизонте появится... Кто, вы думаете? — Бывший муж брюнетки, — мрачно произнес князь. Похоже, благодушное настроение у него как ветром сдуло. — Мне не нравится эта дурацкая история. Ты наврала мне, старая карга, так что награду не получишь. Впрочем, держи этот кусок, — князь швырнул в сторону старухи кусок колбасы, — за ту чушь, что ты тут мне наплела, это тебе за глаза хватит...

г-н Буонасье: Если появится бывший муж брюнетки, то непоздоровится и мне, и Монтрезору. Надо же, нагадать князю и де Ланселлу и де Бейль разом - картина маслом и сыром... Меж тем, покуда художник приближался уже к стадии открытия таких изобразительных жанров, как сюрреализм и абстракционизм, почтенному галантерейщику снилось, что сидит он со стаканчиком сливянки в руках, и спорит с двумя иностранцами, немцем и англичанином, о торговле и том, что ее двигает. Англичанин в его сне представился агентом Адамом Смитом, а немец - Карлом Марксом.

Вертер: г-н Буонасье А если появится бывший муж Аннушки граф де ла Фер или, того хуже, лорд Винтер, вам не поздоровится вдвойне Вертер подумал, что возникла довольно забавная ситуация, но князь ди Сант-Анна, которому нагадали невесть что, вряд ли думал так же. Художник хотел продолжать созерцание картины, как сила Песков Времени, коим обладает зеленый мед, заставил его шагнуть в сторону Промежутка или Портала, через который он попал картину. Пройдя Портал, он, как и ожидал, оказался в особняке князя на улице Прувер. Но за короткое время обстановка полностью переменилась. Дом с атриумом, несомненно, был княжеским палаццо, потолок которого незадолго до этого разразился небесными вратами и бахусовым дождем. Когда художник покидал дом, вечерело, и сумрак уже начинал окутывать обстановку, вполне обыкновенную для эпохи достославного правления короля Людовика Справедливого. Но теперь дом был залит ярким солнечным светом, а люди переоделись по античной моде и возлежали на ложах, увенчав себя лавровыми венками. Да и называли они друг друга по-другому. Достойного господина Гримо величали почему-то Адамом Смитом, а одного из гвардейцев — Карлом Марксом. Граф де ла Фер превратился в Саркози, а мадемуазель де Куаньи — в Меркель. Были еще какие-то Буши и Берлускони, и даже такой, у которого было какое-то невероятное китайское или татарское имя. В общем, сплошное третье сословие. Увидев обомлевшего Вертера, его сосед и друг мэтр Буонасье, который выглядел на все сто в своем античном антураже — в венке и белом полотенце вокруг отнюдь не тонкой талии, — бросился ему навстречу с широко раскрытыми объятиями. — ПЛУТарх, сын Плутарха, архонт Александрии приветствует тебя, милейший Гай! Добро пожаловать на наш пир. Ответив на приветствие мэтра Буонасье, Вертер спросил куда подевался князь. Тот нахмурился. — А! Скорее всего, вы имеете в виду Антония, — после секундного раздумья ответил мэтр. — Он ушел к Клеопатре. У нее, говорят, колесо какое-то сломалось. Ну вы же его знаете, — Буонасье хитро подмигнул, — какой он благородный и все такое. — Так, значит, пир устроили не по случаю его дня рождения? — спросил Вертер, все еще не придя в себя. — Нет, у нас, как видите, пир Семи Мудрецов — ответил Буонасье и начал по очереди перечислять гостей, которых было гораздо больше семи. — Мы тут собрались, чтобы обсудить вопросы торговли, а также то, каким образом можно исправить монетный кризис, который, как вы знаете, приключился по вине ваших ростовщиков. Поэтому нам очень хотелось бы услышать ваше мнение, Гай Юлий. — Чем же я могу быть вам полезным? — еще больше изумился Вертер. — Купцы говорят, что виной всему спекулятивный, точнее, мошеннический характер деятельности ростовщиков, которые при вашей администрации развелось слишком много, а философы видят как всегда противоречие между материальным и идеальным. А что скажете вы, человек военный, привыкший мыслить стратегический и оперировать конкретными данными? Вертер на сразу нашелся, что сказать. — Ну... э-э-э... Ну, там оценить свои силы и силы противника, найти союзников. Осуществить при благоприятных обстоятельствах вторжение, жить за счет грабежа. Потом будь что будет... — Значит, по-вашему война неизбежна? — с тревогой спросил Буонасье — О боги, дайте нам хотя бы шесть лет мира и тогда необходимость в бойне отпадет. Дайте мне слово, мой дорогой Гай, дайте вашему старому и проверенном другу, что вы как сможете предотвратите войну с Парфией, а ежели это станет неизбежностью, скажите мне первому об этом... Слушая его слова Вертер вспомнил его высокопреосвященство кардинала Ришелье, который тоже молил бога о хотя бы шести годах мира для разоренной внутренними конфликтами Франции...

Коррадо ди Сант-Анна: В этот момент кукушка в напольной клепсидре прокаркала иды.

Монтрезор: под ручку с идами, многоглагольно извиняясь перед именинником, вошел Монтрезор, который до сих пор был занят так, что голову поднять нечем, и вслед за ним слуга едва втащил подарок.

Коррадо ди Сант-Анна: ...который тут же оприходовала Марселина, со словами "Вот теперь нам будет с женихом и чего выпить, и кем закусить*

Монтрезор: *обиженно ущипнул негостеприимную Марселину за задницу и поднял очи горЕ, прося прощения у невесты, ибо не корысти ради, а лишь потому, что истинный ниндзя дворянин никому не должен спускать обиду*

Коррадо ди Сант-Анна: Меж тем испачканый в солидоле князь по пояс вынырнул из под кареты баронессы и дружелюбно помахал рукой графу. - Клод, вы не подадите мне ключ на 27? У Мартины, кажется, кардан накрылся.

Монтрезор: граф деловито снял камзол и подал искомое: - боже мой, еще утром у бедняжки был в порядке даже развал-схождение! что там, серьезно? *участливо*

Коррадо ди Сант-Анна: - Да как вам сказать... "Гаскон-Рыдван" уже лет двадцать не выпускают, граф. - князь вновь скрылся под каретой. - Запчасти не достать, вот и ставят СОК (станции обслуживания карет) что ни попадя. Тут, вы не поверите, карбюратор от "Мерин-Гаскона" стоит, а рессоры от "Шкоды-Дюрошии".

Монтрезор: - а от "Рыдвана-ушастого" детали он не принимает? - граф присел на корточки, заглядывая под карету. - и масло, небось, прошлогоднего отжима и льняное, а не оливковое?

Коррадо ди Сант-Анна: - Вот уж не знаю, я не такой специалист... Будьте любезны, подключите к лошадям блоки питания с овсом. Сейчас докручу болт и попробуем завести с кривого.



полная версия страницы