Форум » Игровой архив » Роман в письмах, или Альба лейтенанта Каюзака - раннее утро 17 июля » Ответить
Роман в письмах, или Альба лейтенанта Каюзака - раннее утро 17 июля
Жан-Марк де Каюзак:
Ответов - 9
Жан-Марк де Каюзак: После ночного ливня утро в Париже наступило необыкновенно тихое и благостное, можно было думать, это не столица французского королевства, а какой-нибудь заштатный Сен-Поль-де-Ванс. Лейтенант де Каюзак пробудился под перезвон колоколов, возвещавших о том, что идет уже шестой час нового дня, искренне поблагодарил Господа за радость созерцать белый свет и, кликнув Лапена, стал снаряжаться на выход. Брешвиль, к слову, ночевать не вернулся, скрашивая одиночество своей прекрасной дамы.
Лапен: Лапен, убедившись, что вчерашние события - не бурный, яркий и восхитительный сон, бегом слетал в таверну за едой и принялся умолять хозяйского гостя откушать. - Ну, сударь, не хотите же вы, чтобы мне досталось от его светлости за то, что я отпустил его друга из дому голодным?! На самом деле у новоиспеченного слуги был свой расчет: если не подавать гостю завтрак, придется самому довольствоваться жалкими остатками холодного рагу. А так - на гвардейский аппетит можно списать порцию, которой хватило бы и на троих. Ведь не умнет же лейтенант в одиночку весь этот котелок карасей в сметане?! Или?...
Жан-Марк де Каюзак: Карасики имели вид донельзя аппетитный, а Жан-Марк всегда предпочитал мясу рыбу, блюда из нее на родине лейтенанта были и дешевле, и разнообразнее, так что он с превеликим аппетитом уписывал завтрак за обе щеки, напрочь позабыв о том, что следовало бы уделить от щедрот и расторопному лакею. Опомнился Каюзак, когда котелок показал донышко, едва прикрытое лежащими крест-накрест довольно щуплыми рыбешками. -Ффух, - сыто вздохнул лейтенант, - ну, спасибо, Хитрюга, уважил хозяйского гостя.
Лапен: Лапену пришлось призвать на помощь все свое актерское мастерство, чтобы рожа не была кислой, взгляд не провожал каждого карасика от котелка да лейтенантской глотки, а голос не звенел от возмущения, когда слуга ответил: - Ну вот, сударь, а вы позавтракать отказывались... чтоб оно вам на здоровьице пошло и поперек горла не встало... Изволите здесь его светлость дожидаться?.. И, кстати, как у вас получилось перебелить послание?
Жан-Марк де Каюзак: Жан-Марк хлопнул себя по лбу, да так, что аж в ушах зазвенело - как он мог позабыть о шедевре эпистолярного искусства, который давеча создал под чутким руководством Лапена! Ведь утро - самая подходящая пора, чтобы вручать любовные письма. Он живо вообразил себе, как пробуждается мадам де Комбале, улыбаясь солнечным лучам, скользящим по ее постели, как Дениз протягивает ей на серебряном подносе конверт, и как та приходит в восхищение оттого, что ее тайный поклонник... Каюзак досадливо сморгнул, сообразив, что таращится влюбленным взглядом на карасей в сметане. -Письмо я перебелил, но хочу, чтобы ты его на всякий случай прочел еще раз.
Лапен: Память у Лапена была хорошая. Актерская. А вот знание грамоты - препаршивое. Он прекрасно понимал, что искать ошибки в письме лейтенанта лучше бы не ему, а кому-нибудь другому. Поэтому парень, дабы не позориться, оттарабанил письмецо на память, красиво и выразительно, выделяя голосом "артиллерийскую батарею под командованием Амура", "гарнизон души" и прочие выигрышные места. А затем с поклоном вернул письмо заказчику. Впрочем, возникшие вдруг угрызения совести заставили его добавить почти честно: - Сударь, я-то ваш почерк со вчерашнего вечера малость научился разбирать. А вот даме с непривычки как бы не показалось тяжеловато...
Жан-Марк де Каюзак: Каюзак старательно сложил листок, сожалея, что у него нет ничего изысканней свечного воска и ножки подсвечника, чтобы запечатать письмо. Здесь был бы приличен цветной сургуч и печатка с каким-нибудь многозначительным символом, например, сердцем со стрелой или пухлозадым ангелочком. -Старался, как мог, - вздохнул он, - кабы знал, учился бы чистописанию прилежней. Дама же, утомившись моим почерком - одно из двух - или бросит читать, или перечтет дважды. Поскольку дама эта - особа исключительного добросердечия, надеюсь, что у нее хватит терпения разбирать все, что я здесь понаписал.
Лапен: Лапен нежным взглядом следил за тем, как плод его вдохновения запечатывается свечным воском. В этот миг он тоже подумал о том, что надо бы сюда печатку покрасивее, с девизом каким-нибудь на латыни - мол, любовь побеждает всё... - Ну вот, дело и сделано, - вздохнул он. - Теперь, ваша милость, осталось всего ничего: разыскать служанку дамы и отдать ей писемцо: мол, отнеси, красотка, своей госпоже!
Жан-Марк де Каюзак: Каюзак и не думал передавать письмо с помощью Лапена, однако тот был прав - негоже дворянину и офицеру ловить камеристку мадам де Комбале по всему Пале-Кардиналь, тут только у ленивого не появятся вопросы, и только немной не задаст их вслух - деликатность никогда не была сильной стороной гвардии его преосвященства. Лейтенант поколебался - придется все же доверить свою сердечную тайну этому пройдохе... -Пойдешь в Пале-Кардиналь и спросишь мадемуазель Дениз, - строго сказал он, придав своей конопатой физиономии самый надменный вид.
полная версия страницы