Форум » Игровой архив » "Индульгенция - путь к святости", 17 сентября, около половины пятого » Ответить
"Индульгенция - путь к святости", 17 сентября, около половины пятого
Арамис:
Ответов - 10
Арамис: Распрощавшись с Атосом, Арамис вышел на улицу. В определенной степени ему стало легче после откровенного разговора с верным другом. Появилась надежда на то, что из возникшей ситуации удастся выйти с наименьшими потерями. Молодой человек был готов напрячь все силы для достижения положительного результата. Пусть ему самому это может дорого стоить... У дворянина есть единственный способ не следовать данному слову - церковное покаяние и разрешение от священнослужителя. Разрешив духовный аспект, можно приступать к дальнейшим действиям. Проблема заключалась в том, что испросить подобное разрешение у полкового капеллана Арамис не мог. Следовало найти лицо максимально нейтральное и не заинтересованное. Для этого требовалось покинуть лагерь. Молодой человек направился к палатке капитана.
Шарль д`Артаньян: Д'Артаньян любил много ходить. Не праздно. Он ходил по улицам Парижа, наблюдая за людьми. Не изменил он своей привычке и во время осады, в свободное время гуляя по лагерю, прислушиваясь к разговорам сослуживцев, а также случайно или не случайно попавших в расположение штатских. Теперь же, когда сложилась такая беспокойная ситуация, ему и подавно не сиделось на месте. Гасконец мерял шагами дорожку от своей палатки до палатки капитана, потом до поста караульных, разворот и обратно. Размеренные шаги помогали ему привести в порядок мелькавшие, словно ласточки весной, мысли.
Арамис: Завидев приятеля, Арамис невольно замедлил шаг. Первой мыслью было ретироваться, а капитана известить о своих намерениях обстоятельной запиской. Вторая мысль полностью противоречила первой - идти вперед и докладывать лично. Ступив на путь исправления собственных ошибок, молодой мушкетер не собирался останавливаться. В конце концов, что ему сделает давний друг? Разве что съязвит. - Добрый день! - с обычной вежливостью обратился к лейтенанту Арамис. - Капитан у себя? Мне нужно сказать ему несколько слов.
Шарль д`Артаньян: Внезный голос друга вырвал д'Артаньяна из глубоких раздумий и заставил резко остановиться. Перед ним стоял во всей красе Арамис. И его излишне вежливый тон почему-то молодому мушкетеру сразу не понравился. - Что это вы так официальны, мой друг? - ответил гасконец вопросом на вопрос, не сильно заботясь в этот момент о вежливости. - Да и откуда мне знать, у себя ли капитан, ведь я не секретарь ему. Он пожал плечами с самым беззаботным видом, не переставая тем временем внимательно смотреть на Арамиса. Угадать, что было в душе у его друга было невозможно, но взгляд и жесты порой могли сказать больше слов.
Арамис: Арамис не испытывал ни малейшего желания ссориться. В душе у молодого человека царили искреннее раскаяние и горячее желание исправить то, что возможно. Потому он ответил куда менее церемонно: - Конечно, вы не секретарь капитану. Но если Тревиль ушел надолго, то именно вам придется решать: исполнять мою просьбу или нет.
Шарль д`Артаньян: - А у вас есть просьба? - живо спросил д'Артаньян. - Тогда вы обратились по адресу! Я - решение многих проблем для своих друзей. Что же вам нужно? Быть секундантом на поединке, передать секретное письмо прекрасной даме, выпить вместе хорошего вина, наконец? Выбирайте! Д'Артаньян слегка преувеличивал свою веселость, но он всегда так делал, когда нервничал или хотел скрыть свои истинные эмоции.
Арамис: Арамис глубоко вздохнул. - Дуэли в военное время запрещены, вы это знаете не хуже меня. К тому же я человек кроткий и спокойный. Хорошее вино - согласен, но позже. Если у вас не пропадет желание пить со мной. Видите ли, мой друг, я в затруднении. Мне нужно на некоторое время покинуть лагерь. Речь идет не о политике, а о личном деле. Никаких дам, никаких дуэлей. Мушкетер посмотрел на друга так выразительно, как только мог.
Шарль д`Артаньян: Молодой мушкетер принял взгляд своего друга открыто, но без улыбки. Тяжело вздохнув, гасконец подумал про себя: "Как всегда скрытен, а скольких бы проблем можно было избежать, будь он с нами чуть более открыт..." - Дорогой Арамис, но ежели речь не идет о дамах, дуэлях и даже не о политике... что, впрочем, могло бы быть объяснимо в нынешних обстоятельствах, то, простите, какого черта вас куда-то опять ... - Тут д'Артаньян все же решил слегка смягчить формулировку и докончил: - Влечет?
Провидение: Непростительной наивностью было бы ожидать, чтобы гвардеец его высокопреосвященства чувствовал себя уютно в лагере, где мушкетеры его величества составляли столь большую часть, и месье де Катрю отнюдь не испытывал удовольствия, выполняя данное ему поручение. По его внешнему виду, однако, никто не смог бы сказать, замечает он брошенные на него косые взгляды, холодность при разговоре, необъяснимые пробелы в знаниях и задержки с ответами: улыбка его оставалась такой же любезной, походка – столь же неторопливой, а взгляд – рассеянным. Сотоварищи прозвали его Черепахой, и не одна лишь его блестящая защита была тому причиной, но природная флегматичность давала ему немалое преимущество над прочими там, где требовалось иметь дело с извечными соперниками его полка. Покинув палатку капитана де Тревиля, Катрю все же позволил себе еле заметный вздох облегчения, прежде чем направиться в ту часть лагеря, где он мог рассчитывать отыскать нужного ему человека. Фортуна, к счастью, решила в этот момент сжалиться над молодым человеком, и не пройдя и полудюжины шагов, он неожиданно обнаружил свою цель. Не будучи накоротке ни с кем из мушкетеров, он тем не менее знал многих из них в лицо, а потому смог поприветствовать обоих беседующих по имени: – Месье Арамис! Какая удача, именно вас я и разыскиваю. – Шляпа гвардейца описала почти правильный полукруг, когда он отвесил поименованному учтивый поклон. – Месье д'Артаньян, слуга покорный. Боюсь, мне придется похитить у вас вашего собеседника. Катрю выглядит вот так ;) C поправкой на гвардейский плащ Предварительная беседа с капитаном де Тревилем согласована.
Шарль д`Артаньян: Завидев приближающегося гвардейца, молодой мушкетер внутренне подобрался. На его памяти любая встреча с гвардейцами его высокопреосвященства не заканчивалась ничем особенно хорошим. Но вполне мирный тон и приветственный, полный уважения поклон, заставили гасконца слегка расслабиться и ответить нежданному участнику беседы улыбкой. - Мое почтение... если не ошибаюсь, господин де Катрю? - мушкетер быстро покопался в закоулках памяти и извлек на свет Божий имя гвардейца. Гасконец обладал отличной памятью не только на лица, но и на имена, что не раз спасало его от неловких ситуаций в коридорах Лувра. - Дело в том, что мы с моим другом как раз намеревались немного потолковать с глазу на глаз, и похищение кого бы то ни было из нас, никак не входило в наши планы. Не правда ли, Арамис? Д'Артаньян со всей возможной выразительностью посмотрел на мушкетера.
полная версия страницы